Потом Джори вспомнила о туристке, убитой здесь, в Близзард-Бэй, примерно тогда же, когда в городе появился Сойер Хоуленд, и у нее по спине пробежал неприятный холодок.

Кофе казался несвежим и ужасно горьким. Но он же только что его сварил!

Сойер перевел взгляд с пластмассовой кружки в руке на древнюю кофеварку, стоявшую на полке в противоположном углу гаража. Все-таки надо ее помыть, подумал он. Обычно Сойер ограничивался тем, что споласкивал кувшин холодной водой. Стекло помутнело, а на дне остались темные разводы от кофе. Стоит ли после этого удивляться, что мутная жидкость в чашке имеет такой вкус, что ей самое место в музее древностей?

Он вздохнул, сделал еще один глоток черной бурды и поморщился.

Поставив чашку с недопитым кофе прямо на цементный пол, он вновь склонился над открытым капотом «рейнджровера».

«Отличная машина!» – в который раз подумал Сойер. Он с тоской вспомнил о своих собственных автомобилях, оставшихся в Детройте, и о видавшем виды «шевроле», которым пользовался со дня приезда в эту глухомань. Он купил «шевроле» у какого-то паренька на окраине Олбани, сказав, что приобретает машину на запчасти. Хотя продавца, по-видимому, не интересовало, кто такой его странный клиент и с какой стати согласился заплатить немалые деньги за эту груду металла. Он был страшно рад положить в карман пачку баксов, которые ему вручил Сойер.

У Сойера ушло несколько дней на то, чтобы разобрать драндулет и собрать снова. Теперь на нем можно было нормально ездить – по крайней мере большую часть времени.

В это время года в таком крошечном городишке, как Близзард-Бэй, старый обшарпанный «шевроле» привлекал куда меньше внимания, чем роскошный «лексус».

Как и незнакомец, приехавший в город, чтобы приобрести и продолжить уже налаженный бизнес, вызывал гораздо меньше вопросов, чем праздный чужак, явившийся в несезонное время. Во всяком случае, Сойер на это надеялся.

Ему здорово повезло, что удалось купить «А-1». Гараж как раз был выставлен на продажу, так что Сойер оказался в нужное время в нужном месте.

Марти Дерн, прежний владелец, рассказал Сойеру, что на деньги, вырученные от продажи мастерской, собрался купить квартиру в Форт-Уолтон-Бич, где жила его дочь. Ему не терпелось уехать из города до того, как окончательно похолодает, а Сойеру так же не терпелось поскорее обосноваться на новом месте. Так что они ударили по рукам.

«До сих пор все складывалось удачно, тьфу-тьфу, чтоб не сглазить», – подумал Сойер, доставая из кармана рабочего комбинезона гаечный ключ.

За несколько месяцев, проведенных в Близзард-Бэй, он освоился на новом месте, его жизнь вошла в наезженную колею. Сойер знал, что местные обыватели его побаиваются: все жители маленьких городков с опаской относятся к приезжим. Но пока все шло в соответствии с его планами. Никаких сложностей, никакой головной боли.

До сегодняшнего дня.

Сойер никак не рассчитывал, что в его жизнь может нежданно-негаданно ворваться богатая красотка из Нью-Йорка. С той минуты, когда неведомая сила погнала его из дома на заметенное снегом шоссе, и до тех пор, пока не высадил эту женщину перед выцветшим викторианским монстром на Плезант-стрит, он чувствовал себя не в своей тарелке.

Черт, это еще мягко сказано – на самом деле он так разнервничался, что даже не поинтересовался ее именем.

Впрочем, оплошность оказалось нетрудно исправить – имя женщины и нью-йоркский адрес он прочел на регистрационной и страховой карточках, найденных в незапертом отделении для перчаток.

Джори Мэддок. Редкое, запоминающееся имя. И престижный адрес на Парк-авеню. И то и другое очень подходит их обладательнице, как и багаж – несколько чемоданов от известного дизайнера, кое-как сваленных на заднем сиденье. На одном чемодане «молния» разошлась, и в щель виднелось черное шелковое белье.

Сойер чуть не выронил из рук гаечный ключ, которым пытался открутить болт.

Похоже, сейчас он слишком взвинчен, чтобы работать. Нужно сделать перерыв, пойти домой и попытаться выкинуть из головы Джори Мэддок. Но Сойер был уверен, что не сможет о ней забыть. Во всяком случае, не сегодня и не завтра. А может быть, никогда. Так же, как он не смог забыть о…