Я поставил клюшку на лёд и мельком окинул свою пятёрку — слева Микита, справа Болдырев, сзади два лучших наших защитника Уайт и Стэплтон. Все предельно сосредоточены и напряжены. «Ничего сейчас шайба полетит вниз, и напряжение мигом улетучится, будет не до него», — подумал и неожиданно вбрасывание проиграл. Так как судья матча шайбу бросил не в самый центр, а на край ближе к Рателлю. Из-за чего я двинул канадца плечом в плечо и тут же сбил его с ног.

— Еееее! — Взревели трибуны, а я бросился дальше прессинговать наших гостей из Нью-Йорка.

И следующим под мой силовой прием угодил защитник Бред Парк, который секундой ранее скинул шайбу на своего второго игрока обороны Рода Сейлинга. Кстати, Парк тоже от столкновения со мной потерял равновесие, но упал лишь на одно колено и сам в ответ успел зацепить меня клюшкой за ногу. Чистейший фол был полностью проигнорирован судьей. Но такая несправедливость меня только раззадорила. Поэтому на Сейлинга я налетел, словно рассвирепевший медведь и с грохотом воткнул его в борт.

И в этот момент шайбу удалось перехватить Микитосу. Он заложил крутой разворот на месте, уходя от силового приёма Рода Жильберта, крайнего нападающего «Рейнджерс», и отпасовал на противоположный борт Ивану Болдыреву, который оказался совершенно один.

— Блэкхокс! Блекхокс! — Раздалось с трибун от зрителей, почувствовавших, что для гостей запахло жареным.

И под это скандирование мой тёзка пролетел до чужой синей линии, вошёл в зону атаки и мощно щёлкнул с тринадцати метров по воротам Эда Джакомина. Голкипер «рейнджеров» шайбу легко отбил.

— Я тебе пощёлкаю, балбесина! — Прикрикнул я на Болдырева и кинулся эту шайбу выковыривать из левого закругления, где до неё первым добрался защитник Род Сейлинг.

— Уже и для и разминки щёлкнуть нельзя, — недовольно буркнул мне в спину Болдырев.

— Бом! — Раздался через три секунды громкий удар в борт, от того что мы с Сейлингом опять вступили в короткое и отчаянное единоборство.

Защитник гостей рухнул как подкошенный, но ему на выручку прилетел Бред Парк и зрители на трибунах вновь услышали громкий «бом!» и жалобное потрескивание борта. Однако и я, и здоровяк Парк падения в ледяную крошку избежали, после чего обменялись друг с другом «дружескими» оплеухами.

Тем временем с шайбой по центру на ворота гостей уже выкатился Стэн Микита, который не стал тупо щёлкать, а хитро обыграв одного хоккеиста «Рейнджерс», скрытной передачей вывел Болдырева на правый пустой угол ворот соперника. Но Иван, сначала шайбу остановил, затем переложил её в крюк клюшки и, когда в это угол уже сместился и вратарь, и защитник гостей, бросил. Красиво бросил, ничего не скажешь. Навесиком на уровне колена, он перекинул через несколько клюшек шайбу в левый круг вбрасывания точно мне в крюк. «Неужели и сейчас не попаду?» — жалкая предательская мыслишка мелькнула в голове и мгновенно погасла, чтобы после моего щелчка в касание загорелся красный фонарь за воротами Эда Джакомина.

— Скоооор! — Заверещали переполненные трибуны «Чикаго Стэдиум» и сирена пожарной тревоги разнеслась над катком и даже частично вылетела на улицу, где вздрогнули обычные, спешащие по своим делам прохожие.

«Расколдовался», — облегченно выдохнул я, принимая поздравления партнёров по команде.

— Я же говорил, Таф, нужно немного перетерпеть и всё наладится! — Обрадовался окончанию моей голевой засухи старший тренер Билли Рэй, когда я присел на скамейку запасных.

— Да, Тафи, все твои беды от того, что ты слишком много думаешь. — По-философски высказался генменеджер Томми Айвен. — Тебе же предлагают великолепный контракт на второй год в Чикаго! Чего думать — быстрей подписывай! В Союзе ты таких денег не заработаешь.

— У русских есть такая поговорка — всех денег не заработаешь. — Пробурчал я. — Знаешь для чего?

— Ну? — Хмуро хмыкнул мистер Айвен.

— Чтобы из-за жадности не вляпаться в какую-нибудь авантюру, как некоторые, — улыбнулся я и скупердяй Иваныч, молча махнув рукой, перешёл на другой край скамейки запасных.

А ещё через три минуты на нашем чикагском льду при поддержке Стэна Микиты и Ивана Болдырева я опять чуть было не отличился. На входе в зону гостей разыграв с Иваном скрест, мне удалось вырезать шикарный пас на влетающего по левому борту Стэна, который, обыграв одного защитника, очень мощно и хлёстко бросил с кистей. Эд Джакомин в уродливой вратарской маске шайбу отбил прямо на пятачок, куда я стремился всеми фибрами души. Однако защитник гостей Бред Парк, обхватив меня двумя руками, по-борцовски повалил на ледяное и холодное поле.

«Если за токае не давать две минуты штрафа, то за что тогда давать? За убийство?» — зло подумал я и бросил гневный взгляд на товарища в полосатом судейском свитере, который скрепя сердце дунул в свисток.