Книги
ТИК
Множество совершенно разных людей, анонимно общаясь на популярном сайте в Рунете, восстанавливают Тайную Историю Кино: расследуют мистические совпадения в судьбах его звезд и зловещие закономерности, связывающие шедевры «важнейшего из искусств» с наиболее жуткими преступлениями XX века. Собственное занятие кажется им игрой — до тех пор, пока сами они не оказываются в ней разменными пешками.
Уверенный дебют в «одиночном катании» молодого рижанина Алексея Евдокимова (известного по написанным в соавторстве с Александром Гарросом романам «[голово]ломка», «Серая слизь», «Фактор фуры») сочетает каноны классического интеллектуального триллера с едкой социальной сатирой.
Лев Данилкин
Алексей Евдокимов
ТИК
Тайная История Кино
Подземелья под Парижем — огромные и разветвленные, как, собственно, в любом другом городе, который возводился из известняка прямо поверх каменоломен, строил метро и бомбоубежища, подземные ходы, темницы и еще бог знает что. Разведанные подземные залы и галереи тянутся почти двести пятьдесят километров. Вход в них, разумеется, запрещен. С 1955 года из соображений безопасности можно посещать только катакомбы, в которые в семнадцатом веке перенесли покойников с переполненных парижских кладбищ, и только с экскурсоводом, который демонстрирует могилы, привидения и прочее.
За порядком в подземелье наблюдает специальный отряд «спортивной полиции». Однажды отряд тренировался в Трокадеро, неподалеку от парижского Музея кино. Спустившись в подземелье через канализационный люк, полицейские обнаружили надписи «Стройка». «Посторонним вход воспрещен». Тоннель был оборудован камерой, настроенной на запись любого, кто к ней приближался, а также магнитофонной кассетой с лаем собак, призванной отпугнуть излишне любопытных.
Полицейских она, разумеется, не отпугнула. За этим тоннелем на глубине 18 метров под мостовой Парижа обнаружился огромный зал площадью четыреста квадратных метров. Он был вырублен в форме амфитеатра, по краям шли естественные каменные скамьи. В зале висел огромный экран и стояло профессиональное проекционное оборудование, также имелось множество фильмов.
При этом ни одной запрещенной, или порнографической, или экстремальной картины в коллекции не было — только фильмы нуар пятидесятых годов и некоторое количество сравнительно свежих триллеров.
«Мы не представляем себе, кто это, — заявил представитель полиции. — Там были свастики на потолке, но также были и кельтские кресты и звезды Давида. Мы не думаем, что это экстремисты. Какое-нибудь тайное общество или секта, может быть». Три дня спустя, по сведениям газеты «Гардиан», полиция вернулась в пещеру со специалистами-электриками, чтобы выяснить, откуда подземные кинофилы воровали электричество (или не воровали — может быть, они платили за него?), и обнаружила, что оборудование исчезло, все провода перерезаны, а на полу лежит записка: «Не пытайтесь нас найти».
Человек страшней, чем его скелет.
На данном сайте имеются материалы, могущие негативно сказаться на вашем психическом здоровье или по меньшей мере испортить настроение и аппетит. Многие из них включают сцены насилия, патологической жестокости, преступлений и сексуальных перверсий. Идеи, обсуждаемые на форуме, зачастую отличаются неполиткорректностью, вступают в противоречие с УК РФ, а местами укладываются в клиническую картину некоторых душевных расстройств. Просмотр сайта разрешен лишь в том случае, если вам уже исполнилось 18 лет, вы не состоите на учете в психиатрической клинике и являетесь полностью дееспособным гражданином. Автор сайта уведомляет, что все материалы, помещенные здесь, взяты из открытых источников, и предупреждает, что не несет ответственности ни за поведение пользователей на форуме, ни за возможные последствия для вменяемости юзеров и их веры в человечество. Если вы лояльный налогоплательщик, полезный член социума и пропагандист здорового образа жизни, если вы религиозный фундаменталист и поборник нравственности, если вы излишне впечатлительны и склонны к острым ситуационным реакциям — вам лучше покинуть этот сайт. Но если вы не верите в простые ответы и желаете странного, если вам снятся сны, более яркие, чем реальность, если вам знакомо притяжение края крыши и темной комнаты, а самое главное, если вы любите кино так, как люблю его я, — вам сюда.
Интро
1
Поезд накатывал из глубины, быстро, тяжко, беззвучно: приближался, приближался, ПРИБЛИЖАЛСЯ — и почему-то никак не мог приблизиться, — в блеклом черно-палевом двуцветии древней пленки, в пыльном мельтешении каких-то крапинок-волосков, в шорохе и стрекотании допотопного проектора… Жуть, невыносимая, удушливая, была в этом движении — одновременно неостановимом и незавершенном: ничего не сделать, нигде не укрыться, но и невозможно дождаться неизбежного… — и я не выдерживаю, я ору и бьюсь — не выходит ни крика, ни рывка: я словно в какой-то вязкой среде, глотающей звуки, тягуче сковывающей движения, залепляющей все отверстия тела, — я дергаюсь сильнее и распахиваю глаза — чтобы разом ослепнуть, обо что-то чем-то пребольно удариться и куда-то провалиться: неглубоко, но ощутимо и гулко.
Замираю, зажмурившись. Осторожно прислушиваюсь к ощущениям. Ни черта не разобрать. Я лежу на спине, на чем-то твердом, шершавом и мокром… Полулежу, вернее: гудящий от боли затылок упирается в такое же твердое, плечам и локтям тесно (правый локоть, кажется, разбит)… ноги полусогнуты и распрямить их невозможно. Стрекот проекционного аппарата, жесткий шелест пленки по-прежнему слышны — и еще какое-то неровное шлепанье, плюханье, дребезг… Мокро. Как-то странно мокро — со всех сторон, но при этом я, кажется, не в воде… Брызги на лице. Холодно — меня даже трясет, кожа идет мурашками, — но при этом почему-то тепло. Точнее так: холод внутри меня, тепло снаружи. Через некоторое время ощущения теплого и мокрого соединяются, дополняясь звуковым рядом — это теплая жидкость льется на меня сверху, шелестя и шлепая по тому твердому, в чем я не могу распрямиться, затекая мне под спину и зад, но не накрывая.
Ничего не понятно еще и потому, что совершенно невозможно связно думать: черная непроглядная копоть висит внутри черепа, что-то в ней ворочается, ржавое, громоздкое, неподъемное, скребя, грубо тычась в виски острыми углами и наваливаясь изнутри на глазные яблоки.
Тихонько приоткрываю глаза: жесткий электрический свет. Далекий потолок. Несвежая, потемневшая побелка, набрякшая и сморщившаяся в углу от сырости. Раструб душа, мерцающий водяной конус. Это я в ванне валяюсь. Под работающим душем.
Ни-хре-на не помню.