Через минут так десять Лина закрыла ноутбук и через лес пошла на остановку, куда обещалась подъехать на такси выбранная жертва. Девушка никогда не писала истинный свой адрес и постоянный номер телефона, чтобы у жертв не оставалось ни одной конкретной зацепки; забыть-то они все забудут, а по переписке могут чего-то сообразить, востановить хронологию событий. Бывали в прошлом прецеденты.
«А Кирилл-то помнит адрес. И телефон, и место работы!» — сообразила вдруг она. Притормозила, шмыгнула носом, достала сигарету, закурила. Медленно дошла до остановки, села на лавочку, но долго посидеть не удалось — подъехала машина, из которой вышел Петр. Или Олег, или Егор. Не важно, в общем. Тело вышло. Она отбросила бычок и двинулась ему навстречу…
Сначала Кирилл только глотал ртом воздух. Горло банально онемело, он бы и хотел вслух что-нибудь сказать, но не мог, не получалось. И чувствовал себя так, как будто его только что избили, физически, за просто так. А после харкнули сверху и оставили корчиться в грязи. В висках стучали колкие слова, одни и те же, раз за разом: «придурок, маменькин сыночек, иди ты на хуй, гей, гей, гей…». Они сильно выжимали, хотелось плакать; и ладно абы кто сказал такое, но услышать это от нее, после того, что у них сегодня было — вдвойне невыносимо. Обида жгла и затмевала здравый смысл. Хотелось все ломать, крушить, схватить мерзавку ту за плечи и трясти так, чтобы она орала и прощение просила; на Яну сесть и на огромной скорости промчаться по ровной трассе, вперед, и все равно, куда, лишь бы быстрее.
Кирилл с трудом удерживал себя. Он понимал, что в таком состоянии куда-то мчаться сгоряча опасно, и для начала успокоиться бы надо. Вот только как? Тяжелым взглядом посмотрел вокруг. Гараж открытый, темнота, чернеющая во мраке Яна, луна и крыши типовых высоток. Картина так себе.
Кира уперся спиной в стену, сполз вниз, уставился на телефон, который с силой сжимал в руках примерно с вечность. Забросил его в кофр, отпил воды из той бутылки, из которой и она пила, вдруг сильно разозлился и отшвырнул бутылку в тьму.
— Да что с ней, черт возьми, не так?! — с вызовом обратился к Яне.
Яна разумно промолчала.
Кирилл сдавил виски, закрыл глаза. Первоначальный шок прошел, и в голову закрались смутные догадки. Ведь что-то шло не так, причем с самого начала, еще тогда, в кафе, вот только выявить все тонкие нюансы, сейчас, сквозь пелену обиды, почти не получалось. Но что-то с ней не так, она же не могла так просто взять и вылить на него ушат помоев?..
Или могла?
Или же нет?
Он весь напрягся, детально припоминая вечер. Так… вот тут она уходит от ответа, не хочет говорить про дом… и тут уходит от ответа… вот тут боится, но дает себя поцеловать… сама накинулась… приятно!.. Резко ушла. А почему? Вот они едут… лес. Она боится. Она искренне боится, так, что плачет даже, но быстро тает и сдается… да что с ней, черт побери, не так?! Она психически больная?!
Чего она закрытая такая?! Она с детдома? Ее насиловали? Ее отец придурком был и мать — алкоголичкой? У нее парень есть, и он ее избил, с порога обо всем догадавшись, и позвонить заставил? Нет. Отпадает. В доме не было мужских вещей, да и она сама тогда на сайтах бы не зависала, и с ним гулять бы не пошла.
И дом… с ним тоже все не так, хотя, под стать хозяйке…
Но все-таки, за что она его вот так?.. Так грубо и бесцеремонно? В голове еще немного прояснилось. Кирилл припомнил все ее слова, что она в лесу шептала. Он кончить был готов от одних только этих слов, она их искренне сказала, сомнений быть не может. На волне экстаза, от души, млея под его руками. Да тут захочешь — не соврешь!
Какая ж сучка!..
Она с ним встретиться хотела. Сама сказала. И смс-ку обещала же прислать.
Но не прислала, а цинично послала. За что? Что с ней могло случиться, за жалких полчаса?! А если вдруг она сказала правду, и он действительно… такой?
В такое верить не хотелось. Такого просто не могло быть!
«Нечисто, что-то тут нечисто!..» — уверился еще немного.
Здесь что-то не вязалось. Точнее, не вязалось вообще все, от конца и до начала. Логика и рядом не стояла, или же упряталась так далеко, что выявить ее не так-то просто. Кирилл с трудом, но все прокрутил в уме последний телефонный разговор, концентрируясь не столько на словах, сколько на ее тоне, на прочих звуках, мелочах… Так, стоп. Все гласные дрожали. И пару раз раздалось что-то, похожее на всхлип. Она сказала так… нарочно? Она лгала? С определенной целью? Чтобы отвадить? Но, блин, зачем?! А по-хорошему — никак?!