Бродяга замолкает, подлетает к пустому месту внутри фигуры и поднимает на меня головку.

Я качаю головой и опускаюсь к нему.

— Мне самой страшно, — шепчу в полголоса, но он молчит и стучит клювом по полу. Когда стук прекращается, уголок древесины трещит и изнутри выходит клубок пыли.

— Что…

Бродяга отлетает, доска из пола приподнимается, и я вижу темное место, похожее на погреб. Внутри пахнет жимолостью и лимоном. С левой стороны кладовой торчат такие же пожелтевшие бумажки, как и на полу. Руки сами тянутся к ним, Бродяга отпрыгивает назад, когда старые бумаги падают ко мне на колени.

Это были документы на дом и небольшой серый конверт в придачу.

***

Времени нет, чтобы делать что-нибудь еще, кроме как узнать все здесь и сейчас. Плевать, что произойдет завтра или через три дня. Перечитывая документы, поражаюсь собственной матери снова и снова. Как она могла так поступить и при этом ничего мне не сказать?

В конверте лежало достаточно денег, чтобы купить весь штат, но я с ними, по крайней мере пока, ничего делать не желаю. Вдруг эти деньги присвоены кровью и пытками?

Мне не хотелось провести остаток жизни в казенном доме. Дочитав последние строки, падаю на обеденный стол, даже не поняв точно, уснула ли на самом деле.

Утром резко просыпаюсь, когда очередные цепкие лапы хотят забрать меня в бездну, но перед этим я слышала детский смех. Через тонкие красные шторы просвечивает слабый луч света, падая на обеденный стол. В голову врезаются слова ночного гостя.

У меня осталось три дня.

За эти дни я должна разобраться, что делать и куда следовать, а главное — что делать дальше.

Медленно сгребая со стола бумаги, собираю в одну кучу и закидываю в дальний ящик. В гостиной замедляю шаг, когда замечаю мамину шкатулку. Может это и глупо, но взять бы с собой ее не помешает. По крайней мере, я так думаю. Бродяги в комнате не было. Наверное, снова куда-нибудь улетел, хотя он сегодня мне не пригодится.

В школе на уроке химии все как обычно: те же лица, слова, задания… Все протекает как само собой разумеющееся. Никто не знает, что со мной произошло за эти дни. Питера не было, и я снова одна. Мэгги и Дженни так и не обмолвились со мной словечком, даже простым "привет".

На ланче тоже сидела одна, будто изгой. Все смутно косились в мою сторону, пока не прозвенел звонок. В коридоре, когда я шла на очередной урок, ко мне подошел Джейк — парень, который устраивал вечеринку в честь предстоящей недели экзаменов.

— Привет, Скилеф! — Парень чем-то стал махать перед моим лицом, пока не заметила знакомые бумаги. Откуда они у него?

— Ты ничего не забыла? — Он поочередно стал кидать документ за документом, те расстилались передо мной, словно листья клена. Начинаю поднимать в одну кучу, но чьи-то ловкие руки выхватывают их у меня.

Я поднимаю глаза и сощуриваюсь. По коридору проходит звонок, как приговор, а из аудиторий выходит толпа студентов, разбегаясь по всей школе.

— Так, и что тут у нас? — Джейк перелистывает лист и начинает зачитывать историю моей матери. Нет, он не сделает этого.