Что я мог сказать о боге Джарене? Он был мерзким. И гигантский размер не уменьшал, а скорее даже приумножал его мерзость.

Теперь я ещё лучше мог рассмотреть его красную кожу, покрытую буграми и гнойниками. Его две руки-щупальца, сухие и обхватывающие огромную дубину из непонятно чего(разве бывают пятидесяти метровые ветки?). Но больше всего отвращения вызывали его отростки на лице вместо рта и носа. Словно вермишель или свисавшие спагетти, вдобавок шевелящиеся. Надо отметить, что хоть немного, но ситуацию спасали татуировки. Синие, аккуратно выведенные на красной коже, они очень шли богу и были наверное самым красивым из всего, чтобы было в Джарене. А вот татуировка на лбу не внушала ни трепета ни ощущения мощи. Скорее она больше походила на клеймо для скота.

Надо заметить, появление Джарена никого не оставило равнодушным. Даже спокойный и умиротворённый командор Вириан выглядел взбудораженным и радостным. Всех остальных же похоже сковали схожие с моими чувствами. Омерзение, страх, чего уж таить, и непонимание.

На фоне этого гиганта мы казались себе муравьями, и первым это заметил Эсмин:

— Словно насекомые или клопы, по сравнению с собором.

Его голос был спокоен, но как и я, как и Фил, он всё ещё не участвовал в битве. Я взглянул на обоих, хотел что-то произнести. То ли ободряющее, то ли просто услышать свой и их голос. Но в этот момент что-то произошло внутри меня.

Меч, который я всё это время держал в руке и о котором даже забыл, вдруг засиял. В нём появилось облако — марево, которое потекло ко мне, быстро впитываясь в тело. И вместе с тем я видел странные воспоминания. Они были моими, но при этом как-будто совсем и не принадлежали мне.

В этих воспоминаниях я видел тысячи и тысячи врагов, вроде Джарена. Они ходили по гигантской пустыне, которые растянулась на многие миры и не знали конца и края. Но в этих пустынях никто не боялся Джарена и похожих на него существ. Скорее наоборот — это они боялись остальных обитателей пустыни. Я же, как и многие, охотился на родичей Джарена. Зачем? Я не помнил.

Но зато свои бои с ними я вспоминал очень даже отчетливо. Да, они были большими, эти гиганты пустынь — красные вергины, как они себя называют. Но в тоже время такими медлительными и без преуменьшений — откровенно слабыми.

Нам было лет по двенадцать, мне и ещё двум мальчишкам из видения, с такими знакомыми лицами. И мы путешествовали, смеялись, жгли костры в пещерах, пили воду кактусов, очищенную магией. А ещё мы сражались. Очень очень много сражались. Видение проносились перед глазами с огромной скоростью, а реальный мир же как-будто замер. Застыл с радостным лицом Вириан, замер с поднятой ногой сделавший шаг вперёд Эсмин. Я словно видел их через серую пелену, видения же детства были яркими. Вот только моего ли детства?

Наконец, я по порядку, отчётливо увидел, как именно мы, маленькие мальчишки, убили одного из этих красных гигантов. Самым трудным было взобраться гигантскому монстру на плечи. Оттуда же оставалось совсем немного — преодолеть путь до задней части шеи, где она переходит из туловища. И вонзить меч внутрь.

И всё. Гигант, несмотря на его большие размеры, падал замертво от такого, казалось бы, слабого ужаливания мечом. Теперь, в этом видении, я вспомнил, почему мы, мальчишки, убивали красных вергенов. Это было весело. Мы соревновались, соперничали и убивали их сотнями, если не тысячами, пока нас не забрали родители.

Прежде чем я увидел родителей, меня выкинуло из видения, а мир вокруг вновь ожил. Исчезла серая вуаль, окутавшая моё зрение, и мир вновь зашевелился с нормальной скоростью.

Я же, теперь, отчётливо знал, как убить Джарена…

— Командор Вириан! Я знаю, как убить этого монстра!

— Знаешь? Хорошо. Убей его. Чем тебе помочь?

— Я…это — я даже растерялся. Я просто хотел рассказать командору, как убить чудовище. Но делать это самому? На такое я явно не рассчитывал…

— Реул?

— Да? Да! Мне нужно добраться до его шеи.

Прежде, чем командир ответил, крепость сотряс второй удар. Там, куда упала дубина Джарена, вверх поднялось облако пыли. Возле нас начали падать многочисленные осколки, а затем меня ненадолго оглушило и дезориентировало звуковой волной. Когда я пришёл в себя, возле меня стоял командор. Он протягивал мне свои ботинки, и это выглядело жутко странно.