– Пить дай.

– Это можно.

Возничий спрыгнул с облучка, подошёл к Алексею, приподнял ему голову и напоил его из баклажки. Потом отхлебнул из неё сам.

– Где я?

– Так на подводе.

– Это понятно. Куда едем?

– Князь говорил – на Булгар, – мужик почесал затылок.

– Какой князь? – удивился Андрей.

– Известно какой – Фёдор Давыдович Пёстрый, из Стародубских он. Ноне Москве служит, великому князю московскому.

– Постой, так вы не рязанцы?

– А я тебе что втолковываю? Или у тебя, кроме раны, ещё и с головой нелады?

– Я же на заставе рязанской был, на засечной черте.

– Ага-ага… Тебя ведь случайно нашли, наш дозор наткнулся. Кабы не они, добил бы тебя степняк. И так ваших, рязанских, всех там положили басурмане. Думали, и ты уже неживой. Но глядим – дышишь, вот тебя на повозку и определили.

– На мне же кольчуга была…

– Стянули, всё равно негодная. Разрублена она была.

– А конь?

– Вот чего не знаю, того не знаю. Это у дозорных спросить надо, как поправишься.

Алексей схватился за кожаный шнурок, нащупал чехольчик, а в нём – камень. От души отлегло.

Мужик заметил его движение:

– Нам чужие обереги не нужны, не тронул его никто. Видать, сильный оберег у тебя. Кабы не он – убил бы тебя степняк.