– Рузи, мне кажется, или под твоей косынкой не заплетены волосы? – прищурившись, она спросила прямо в лоб, когда пересеклась со мной на лестнице.
– Морти, прошу, не сейчас. У нас так много дел, и доктор тратит свое время на меня чтобы помочь мне. Я все расскажу потом, - отдернув свою руку, я поспешила к врачам и нотариусу, или как там зовется человек, что оформляет опеку.
Доктор задержался на несколько минут, еще раз осмотрел мать, поговорил с Кларой, и у двери крикнул Дирка, что готов уже был занести кровать для сиделки. Собрал он ее за несколько минут, потом принес два небольших узелка с вещами Клары и поклонившись, попытался выйти, но я успела шепнуть ему слова благодарности за утреннюю находку возле своей двери. Он зарделся и поторопился выйти. А я стояла и долго смотрела, как он удалялся к своему домику во внутреннем дворе.
Морти как квочка, металась по дому, не понимая, как все это могло произойти так быстро, а самое главное – без нее! Я с трудом уговорила ее успокоиться и проводить меня на рынок.
– Морти, возьми, это для Молли и твоего сына, - я протянула ей сверток, в котором были конфеты и что-то похожее на наше песочное печенье – их продавала женщина у входа на рынок.
– Да ты что, это же бешенных денег стоит. Где ты их взяла? А еще, хватит водить меня за нос! Где твои волосы?
– Морти, я продала их, - я немного опустила косынку, и Морти чуть не седла на пол:
– Рузи, милая, что же ты наделала? Как теперь ты пойдешь замуж? Так ходят те, кто дал обет безбрачия! Никто и не посмотрит на тебя! – она шептала, а из глаз ее текли слезы. Я не могла представить, что замужество так много значит для здешних женщин. Или же, мне, просто, еще не встречались адекватные…
– Морти, мистер Барт теперь мой опекун, а с матерью постоянно будет сиделка. Я же хочу продолжить то, что делал мой отец. Пока я не смею тебя просить, потому что мне нечем платить, но потом, думаю, тебя это заинтересует.
– Рузи, девушки и женщины не могут заниматься тем, чем занимаются мужчины…
– Почему, Морти? У нас две ноги, две руки, голова, или не так? Что особенное надо иметь, чтобы покупать шерсть, а потом продавать ее?
– Это страшно, Рузи, ведь никто не станет принимать тебя серьезно!
– А об этом мы поговорим потом, дорогая Морти, я хочу, чтобы сегодня мне не говорили о невозможном, - я не дождалась ее ответа, нырнула в толпу, и растворилась среди рыночной сутолоки. Молоко, курицу, яйца и творог здесь можно было купить куда более дешево, и я, потратив всего два серебряных, с трудом несла сумку. Я понимала, что холодильника нет, и мне придется это есть быстро, но я больше не хотела жить так, как жила две последние недели – с мыслями о куске хлеба. Обед я готовила сама, и даже блины, хоть и сложно было приготовить их на горяченной плите без регулятора жара, я осилила. Этот день не могло испортить ничего.
Рамку мы занесли в мою комнату, где для нее нашлось прекрасное место рядом с окном. Клара с любопытством наблюдала за мной, и мне, как ни странно, это вовсе не мешало – она незаметно для меня помогала.
По всему периметру рамки я забила гвозди. Отмерять расстояние между ними пришлось веревочкой, я завязала, наверно, сотню узелков, прежде чем смогла поделить расстояния между гвоздями на равные.
– Клара, а есть какое-то приспособление, которым можно мерить длину? - я уже было собиралась придумать свою меру длины, но Клара меня порадовала:
– Да, мисс Рузи, есть. Неужели ты не знаешь? У твоей мамы в шкафу есть корзина с рукоделием, там и лежит несколько тетров.
– Будь добра, принеси мне, - я улыбнулась, и про себя чертыхнулась – вот же дура, ведь можно было порыться более тщательно!
Клара принесла мне жесткую тесьму, на которой нитками были вышиты разметки. Цифр не было, но крупные деления были именно по десять мелких. Это не могло не радовать. Да, как вы яхту назовете, так на ней и напишете. Метры, тетры, это все ерунда, главное, чтобы был.
– Мисс, а что это вы задумали? Больно страшное приспособление! – придерживая рамку, когда я намечала место, где буду забивать гвозди, спросила аккуратно Клара.