— Лады. — Олег привычно застелил себе диван. — Завтра можно пораньше встать, а то что-то расслабились мы с тобой, господин директор.
— Знаю я твоё «пораньше» — часов в двенадцать. И не завтра, а сегодня уже.
— Дело говоришь, начальник. — Нечаев разделся и улёгся. — Свет гаси, изверг. И давай вали, если не собираешься мне сказку на ночь рассказать.
— Не маленький, так уснёшь. — Антон, щёлкнув выключателем, ушёл на кухню.
Там он снова устроился на подоконнике и стал задумчиво смотреть на город. Так он просидел почти до рассвета. Будь он трезв, то, о чем сейчас думал, скорее всего, и не пришло бы ему в голову, но в то же время вовсе не алкоголь влиял на принятое им решение.
Спрыгнув с подоконника, Антон заглянул в комнату, где спал Олег. Тот безмятежно сопел и иногда что-то бормотал во сне. Антон, стараясь не шуметь, нашёл большую спортивную сумку, покидал в неё вещи, достал из небольшого сейфа в шкафу наличность, сунул в карман документы, кредитку и направился к выходу. Когда он проходил мимо друга, тот почесал щёку, выдал непонятную фразу и перевернулся на другой бок. Антон поставил сумку на пол, нашёл лист бумаги и, устроившись за столом, быстро набросал записку. Покончив с этим, он, осторожно прикрыв за собой дверь, покинул квартиру.
На улице поймал такси и бросил водителю: «На вокзал!»
Глава 8
Трехэтажный особняк скрывался за массивным забором. Алексей Кожевников несколько минут стоял у железных ворот, нажимая на кнопку звонка. Ему никто не отвечал, лишь бесстрастный объектив видеокамеры наблюдения не сводил с него безразличного «зрачка». Подумав, что звонок может не работать, Алексей стал колотить в ворота кулаком.
Это, похоже, подействовало, потому что почти сразу из-за забора раздался знакомый голос:
— Ну тихо, тихо! Не шуми! Не на базаре!
Одна створка ворот медленно отошла в сторону, и из-за неё показался Степан Наромышев по прозвищу Бригантина.
— Здорова, Леха! — сразу заулыбался он. Распахнул ворота шире, жестом пригласил гостя войти и добавил: — Заходи смелее, сталкер. На контролируемой мной территории аномалий нет, кроме, пожалуй, одной — меня самого.
— Здравствуй, Стёп.
Пожав друг другу руки, они крепко обнялись.
— Ну, привет ещё раз, Лешка! Проходи! — Наромышев пропустил гостя и закрыл массивные створки. — Ты какими судьбами ко мне? Хотя не важно! Я безумно рад, что ты приехал! Как там Галя? Как мой крестник поживает?
— Именно из-за Сашки я к тебе и пришёл.
— Что случилось? — Степан сразу стал серьёзным.
— Ты можешь мне сказать, где сейчас Серёга?
Наромышев как-то сразу сник и направился к дому. Алексея бросило в пот — он представил себе самое худшее, что могло произойти с Сергеем, а значит, и с его сыном. Ведь он не созванивался с Галей уже пару дней.