— Детки смотрят визор, — фыркнул Пол. — Надо доползти до края крыши и свесить голову вниз, иначе мы увидим то же, что и они… — небрежный кивок в сторону беседки. — Ну все, первый пошел!

Встав на колени, Пол осторожно начал выпрямлять свое тело, пока не улегся животом на крышу.

Он аккуратно прополз несколько необходимых ему сантиметров, и его руки дотянулись до железных столбиков ограждения. Грета вздохнула. Посмотрела на свою относительно чистую куртку. Да, это было необходимо.

Они лежали рядком, свесив головы вниз. У Греты захватывало дух от открывшейся картины — огромная площадь была заполнена людьми до отказа. Три гигантских экрана показывали то, что происходило на сцене. Шеренга клириков молилась, беззвучно шевеля губами, а за их спинами высилась куча дров с торчащим из нее крестом.

— Аминь, — произнес в микрофон один из инквизиторов.

И стало очень тихо.

— Как звали эту женщину? — спросила Грета, повернув лицо к Полу. — Твой отец правда знал ее?

Лежать было не особенно удобно, но она уже освоилась. В общем-то, ничего страшного, главное — не шевелиться. И не думать о том, как отсюда вылезать.

— У техов не бывает имен, — ответил Пол, глядя перед собой, и Грета вспомнила, что он говорил это и раньше.

— Со школьной скамьи, — негромко проговорил инквизитор, — все мы знаем про пять смертных грехов…

— Все, кроме Дона Альвареса, — прошептал Пол. Грета улыбнулась.

— И эти грехи, — возвысил голос инквизитор, — называются так: Убийство, Воровство, Колдовство,

Измена и Ложь! Все эти грехи караются смертью. Женщина, которая умрет здесь сегодня, совершила один из этих грехов.

— Какой? — спросила Грета у Пола. Тот промолчал, сосредоточенно глядя на площадь.

— У этой женщины нет больше имени, нет биографии, нет будущего. Ее имя предано забвению. Ее родственники никогда не придут на ее могилу, потому что у нее не будет могилы…

— И родственников тоже, — усмехнулся Клайс.

— Ее выбрали, чтобы публично умертвить, именно из-за тяжести того, что она совершила…Приведите преступницу!

Снова барабанная дробь. Грета почувствовала, как напряглось плечо Клайса, лежащего справа.

Лицо женщины-теха скрывала черная накидка. Руки были сковаты тяжелыми цепями, что соответствовало концепции супер-шоу. Она медленно шла по проходу, вдоль линии щитов из нанопласта, а на копов, держащих эти щиты, напирала толпа, желавшая плюнуть в жертву, либо кинуть в нее испорченной едой.

Она, не торопясь, поднялась на свой эшафот и остановилась, дойдя до места казни. Теперь все прожектора сошлись на ее фигуре, окутывая дополнительной вуалью нестерпимого света.