Пролетело ещё мгновение, и я уже сижу сверху.

В заливах нашей нежности я позволяю себе купаться вполне осознанно. Этот мужчина… я не знаю, как такое бывает. Но, наверное, случается повстречать человека, который для тебя является идеальным по всем параметрам. Даже если когда-то он предпочёл не меня…

Мне сложно свыкнуться с недавним открытием. Долохов меня не предавал. Он много лет назад поступил так, как считал правильным. Пусть я с этим и не согласна, но он пытался оградить меня и не вмешивать в свои проблемы. Мне бы хотелось, чтобы он поступил тогда иначе, но время уже не воротить назад.

Зато настойчивые губы спускаются к груди прямо сейчас, обжигая нежную кожу и заставляя особенно остро чувствовать опасный трепет. Да и вообще ощущать себя единственной женщиной на земле.

— Аль, останься, — звучит его хриплый шёпот и проникает в душу острой иглой. — Останься со мной сегодня. Пожалуйста.

Я зарываюсь пальцами в его волосы, притягивая к себе.

— Останусь, — вторю ему в ответ, наплевав на собственную неразбериху в душе.

Коля подхватывает меня на руки и относит в спальню. Опускает меня на кровать, а я запоздало понимаю, куда он отлучался недавно и почему дверь в комнату была надёжно прикрыта до этого момента.

На тумбе и по периметру комнаты, даря яркий отсвет, играют зажжённые свечи. И самое главное — роза на кровати. Точно такая же, как роза из букета семилетней давности. Нежно-розовая.

Ему удалось меня смутить. Я не понимаю, как реагировать. Даже намёка на такую романтику в моей жизни не было уже много лет. Вообще ничего подобного.

В душе смятение. Я стою, затаив дыхание, и перевожу растерянный взгляд на Долохова, который даёт мне время всё осознать и сделать выбор. В его пользу, конечно…

Резко втягивая в себя воздух, я успеваю опомниться и, вскидывая вверх брови, наподобие шутки произношу:

— Я, вообще-то, люблю белые.

Но мужчину этим маленьким укусом определённо не задеть и не смутить. Он всегда точно знал, чего хочет и как это получить.

— А я, вообще-то, знаю. Но сейчас мы начинаем заново, Аль… Всё заново.

Я сдавленно выдыхаю, когда его ладони бескомпромиссно ложатся на мои бёдра, затем плавно задирают одежду и прижимают к паху.

Долохов ластится сзади, и я слышу уверенный шёпот на ухо:

— Лично я всё помню. А ты?

Он ещё спрашивает. Конечно, помню… Всё…

Мне хочется раствориться в этом моменте. Сердце переполняет непонятное счастье, а волна щемящей душу тоски укрывает с головой вперемешку с ликованием.