Мне очень нужно было поговорить с мамой без Яворского-старшего, так что я еле дождалась, когда она зайдет ко мне в комнату перед сном, чтобы пожелать спокойной ночи.

— Мам, что это за фигня? — возмущенно завопила я, едва она открыла дверь.

— Тише, ну что ты так разоралась. 

— Можно подумать, ты сама не знаешь! Сговорилась с этим своим Славой, чтобы отправить меня непонятно куда. Экономический вуз! Обучение на английском! Еще и за бешеные деньги! А обо мне ты подумала? А меня ты не захотела спросить?

— Не кричи, — устало попросила мама. И села ко мне на кровать, как часто делала, когда я была маленькой. — Как раз о тебе я и подумала в первую очередь. Солнышко, пойми: для тебя это возможность получить очень хорошее образование. Такое, какое я бы тебе дать никогда не смогла. 

— Но меня не интересует эта дурацкая экономика, я хочу фотографировать, ты же знаешь! А для этого не надо никакого дорогущего универа. Просто камера и нормальные курсы — и я смогла бы… 

— Алиса! — повысила голос мама. — Успокойся уже со своим хобби. Я не про него сейчас, а про нормальную профессию. Такую, с которой ты сможешь хорошо устроиться в жизни, получать стабильную зарплату, двигаться по карьерной лестнице…

— И это мне говорит человек, всю жизнь проработавший моделью! — не удержалась я. И тут же остро пожалела об этом, потому что мама обожгла меня тяжелым взглядом, который так непривычно смотрелся на ее миловидном лице. 

— Именно поэтому и говорю, — глухо сказала она. — Потому что не хочу тебе такой жизни, которая была у меня. 

— Прости, — неловко сказала я. 

— Ничего, — вздохнула мама. — Алис, ну давай хотя бы попробуем! Позанимаешься с репетитором, начнёшь учиться… А там вдруг тебе понравится! 

— Сильно сомневаюсь, — честно сказала я. — Но я попробую. И буду стараться — обещаю!

— Умница, — мама обняла меня. — Ты же понимаешь, что я хочу тебе только самого лучшего? А фотографировать можно и в свободное время, правда?

— Нельзя, — тут же помрачнела я. — Мне не на что снимать. 

Мой любимый старенький Никон совсем недавно пал смерью храбрых. Я пыталась сфотографировать стрекозу у пруда и так увлеклась, подкрадываясь к ней, что не заметила подростка на велосипеде, который в меня врезался. 

Все остались живы и относительно здоровы, за исключением фотоаппарата, который вылетел у меня из рук и сначала ударился об камень, а потом еще и в воду упал. Спасать там было уже нечего.

А подросток выглядел таким растерянным и так горячо извинялся, что у меня не хватило духу стребовать с него денег на новую камеру. Судя по старенькому велосипеду и потрепанной одежде, ни у него, ни у его родителей такой суммы все равно бы не нашлось. 

— Алиса, мы купим тебе фотоаппарат. Обязательно! — пылко пообещала мама. — Но не сейчас. Просто, сама понимаешь, мне неловко просить у Славы такую сумму, учитывая, что он и так будет платить тебе за университет и за репетитора. 

— Понимаю, — уныло сказала я. 

— Ну, не расстраивайся! Мне в конце сентября обещали заплатить за ту съемку в рекламе крема. Как только деньги придут, сходим с тобой в магазин и выберем, что захочешь. Договорились?