«Тогда у меня не было палатки, но с тех пор я всегда сплю на пляже в палатке. Она, должно быть, залезла в рюкзак ночью. На том пляже было прохладно».
Я пью чай и смотрю на него: он все еще взволнован этим событием.
Спустя два месяца с рюкзаком на спине мне приходится покинуть тропу Биббульмун и отправиться к остеопату.
Тридцать килограммов на спине потревожили мою давнюю рану. Я не могу пользоваться тележкой до Олбани, где она уже ждет меня. До этого я успела пережить два лесных пожара, много змей и еще больше змей, а затем наконец вышла к морю и его вечным врагам – песчаным дюнам.
Я просыпаюсь рано, около четырех часов утра, задолго до того, как бушленд оживает, что позволяет мне еще до рассвета посмотреть на кенгуру и встретить в подлеске голубую пичужку. Это маленькая птичка с бирюзовыми перьями. Мне никогда не надоедает наблюдать или, что для меня еще важнее, проживать то, как пробуждается природа. От этого я получаю энергию, которая исцеляет мои невидимые раны. Я всегда стараюсь построить маршрут так, чтобы иметь возможность встретиться с удивительными дикими животными. Мы часто недооцениваем ментальный аспект вещей и связь между душой и телом. Такие встречи и общение с природой наполняют меня душевными силами. А забота о теле включает в себя психологический аспект. Так что я не забываю об этом… много раз останавливаюсь, когда телу это необходимо, пью чай столько раз, сколько оно хочет… и все же успеваю пройти нужное расстояние. Я всем советую провести хотя бы один день на тропе Биббульмун. Это лучший способ исследовать эту землю.
Прихожу в Олбани, где меня ждет огромный сюрприз: ко мне приехала мама. Я не видела ее два с половиной года.
«Я устала от твоих приключений, поэтому выезжаю к тебе!» – смеясь, сказала она мне по телефону. Моя мама вдохновляла меня всю мою жизнь. Мне очень повезло, что я родилась в семье среднего класса и росла в доме в самом сердце кантона Юра, в Швейцарских Альпах. Мы с мамой наконец встретились после долгой разлуки.
Все время, которое она провела в Олбани, мы смеялись и ели хороший швейцарский шоколад. Я вижу маму в новом свете: она очень отличается от той женщины, которую помню. С несказанной радостью вижу, как проявляется ее характер в разных ситуациях. Однажды, когда мы гуляли среди прекрасных сосен, у нее украл пакет с печеньем не кто иной, как кенгуру! Я не могла в это поверить, никогда такого прежде не видела! За очень короткое время в окружении природы она увидела всевозможных птиц, дельфинов, несколько кенгуру и даже маму квокку Setonix brachyurus с детенышем, которых можно встретить очень редко. Мама приезжала с моим братом, который отвечал за покупки во время моей австралийской экспедиции в 2002–2003 годах. Она потерялась в первое же утро, когда приехала! Мы с братом ужасно перепугались и отправились на поиски. Нашли ее в паре километров от лагеря: мама сидела на пластиковом стуле перед магазином с чашечкой кофе в руках. Я спросила, что она здесь делает.
«Разве ты не видишь? Я пью кофе. Ты ведь знаешь, я всегда по утрам пью кофе». Мы начинаем смеяться, и обстановка разряжается.
«Ладно, тогда скажи мне, как именно тебе удалось заказать кофе?» (Она не знает ни слова по-английски.)
«Я сказала: «Кофе, кофе».
Мы с братом присоединились к ней и тоже заказали кофе.
«Но постой, ты пришла сюда пешком?»
«Конечно», – сказала она очень серьезным тоном.
Момент расставания наступает слишком быстро.
Она помогает мне сделать необходимые покупки, и вот мне со своей тележкой уже пора двигаться навстречу моему маленькому дереву, которое теперь уже не так далеко от меня. Скоро увидимся, дорогая мама.
Две ноги и одна ручка…
Сейчас начало апреля, а значит, наступает зима. Эта часть Австралии зависит от капризов океана, и я пытаюсь противостоять им день за днем в надежде на то, что завтра будет светить солнце, которое высушит мои вещи. Но этого так и не случается. Холод океана проникает на материк в сопровождении проливных дождей. К концу первой недели мой организм уже готов сдаться.
Я прячусь под ветками, которые не спасают меня от дождя, но так я хотя бы не слышу, как по палатке стучит дождь. Я схожу с ума от этого звука. Мое тело пропиталось влагой настолько, что его сводит судорогой. Посреди тропы тележка увязает в грязи. Я пытаюсь вытащить ее, но одна ручка ломается и отваливается. Дождь хлещет по лицу. Пора что-то предпринять! Нахожу какое-то сооружение, которое, наверное, использовали в качестве гаража для трактора или чего-то в этом роде.
Осматриваю это место и за две минуты разбиваю палатку так, чтобы внутри было сухо. Я остаюсь внутри, пью чай и смотрю за тем, как идет дождь. Понимаю, что у меня нет выбора: мне придется продолжить путь с одной ручкой.