– Да так, подумал, весна. А там десять лет весны. Надо куда-то двигаться, наверное. Зинка дура, да?

– Полная, вообще. Я тебе говорю! – Ирина продолжала заниматься ногтями.

– Зачем мне в моем положении такая тачка?

– Жених полный лох, кстати.

– Можно дойти до того состояния, как Калягин в фильме «Старый Новый год». Но у меня еще ничего нет. Я даже не пойму, я больше потребитель, или накопитель. И то и другое, какое-то отвратительное занятие. Когда я выпью, я люблю разглагольствовать о переменах и революции. Видимо мозг раскрепощенный и более свободный. Ключевое слово. Свободный. А так, позорный столб.

– Да и родители его от сохи, – не слушая Андрея, продолжала Ирина.

– Мои простыми инженерами были, как, собственно, и я.

– Ты инженер? – не глядя на Андрея, спросила Ирина. – У него даже тачки нет. Вот же лох. Вот, дура!

– Что не является моим делом? То не является, это не является, я, казалось бы, свободен, ведь у меня нет дел, я делаю, что хочу. Я как-то подошел к начальнику финансового управления и сказал о возможных рисках проекта, так он мне четко дал понять, что меня это волновать не должно…

– Я считала ее самой продвинутой, она вся по последней моде, и откуда у ее предков столько бабла?

– Но, ведь, все совсем наоборот, все является их делом, а мы исполнители их дел. Значит, мы и есть рабы, у которых своих дел нет, а если и есть, то завязаны на бытовых передрягах, а все что выше, все то, от чего наши передряги и зависят, дело их, то есть, мы зависим от них.

– От кого?

– От тех, кто нами управляет, от тех…

– Обалдеть, какую сумку Танька купила! Вообще, тренд на тренде. Зинка посоветовала. Я ж говорю, шарит, и тут такой лох!

– Мое дело, не мое дело. Напоминает Штирнера.

– Или Зинкин салон круче?

– Десять лет весны, – еле слышно повторил Андрей. – Ир, тебе со мной интересно?

– Что?

– Спрашиваю, тебе со мной интересно?

– Да, мне как-то… в каком смысле?