Это была ловушка, которую подстроили на морской трассе организаторы. Цзяньсюн обратил внимание на странное колыхание воды. Именно поэтому он сбросил скорость, сохраняя безопасную дистанцию. Спасатели отправились на лодке вытаскивать «шестнадцатого» из воды, а Цзяньсюн спокойно пересек финишную линию. Зрители приветствовали его овацией. За Цзяньсюном подтянулись и остальные велосипедисты.

Соревнования подходили к концу, а это значило, что у Лифаня до выхода на сцену осталось совсем мало времени.

Но парню так ничего и не пришло в голову. Лифань уже подумывал о том, как бы им вместе с Сяоюнь слинять с островка. Сталкиваться с работниками сцены ему не хотелось. В этот момент все вокруг праздновали победу… Идеальное время для побега!

Но Сяоюнь выглядела странно спокойной.

– Ты как? – Ее мягко блестевшие глаза поймали взгляд Лифаня. – Не надо никуда бежать. Я знаю, с чем можно выступить.

Не совсем понимая, о чем речь, Лифань по просьбе Сяоюнь попросил у организаторов еще один белый костюм, краски, цветные мелки, кисточки и прочие принадлежности для рисования, а также громадный холст.

В белом Сяоюнь смотрелась неожиданно хорошо. Девушке досталось платье с рукавами средней длины и двойным подолом: первый подол был выполнен из белой хлопчатобумажной ткани, он доходил Сяоюнь примерно до колена; а второй – из полупрозрачного кружева, чуть длиннее первого и прикрывал икры.

Сяоюнь можно было принять за белую птичку. Выглядела она потрясающе. Но Лифань, конечно же, оставил все комплименты при себе.

– Тебе ничего особого делать не надо. Будешь подавать то, что мне понадобится, хорошо? – бросила Сяоюнь.

Представление началось. Ведущий огласил их имена. Сяоюнь и Лифань вышли на сцену и поклонились. Произносить речи ни она, ни он не умели. Никакого вступительного слова они не приготовили. Их появление на сцене сопровождали не слова, а тихая музыка. А потому Сяоюнь и Лифань ограничились лишь приветственными жестами, сразу повернулись к зрителям спиной, встали у холста и начали рисовать.

Со стороны могло показаться, что они нисколько не волновались. И только Лифань видел, как дрожала рука Сяоюнь. «Что ж ты так рвалась выступать, если боишься?» – подумал Лифань.

Что же до Сяоюнь, то для человека вроде нее, который и гостей-то на фестивале встречать боится, выходить на сцену да еще и что-то показывать было чем-то абсолютно немыслимым. Но девушке очень хотелось помочь Лифаню. Вот почему она, переборов смущение, проявила инициативу.

«Давай, ты все можешь! Надо, чтобы все прошло на высшем уровне!» Это Сяоюнь припомнила прием, которому ее научила Мань Фэнь: нужно все время внутренне подбадривать себя. Даже если что-то и пойдет не так, все равно зрители не обратят на это внимания. «Да и вообще, это же сон. Так что ничего не бойся!»

Для начала Сяоюнь белым мелком провела несколько линий. Было пока непонятно, что именно она пытается изобразить.

Все почетные гости, спортсмены, зрители и рабочие сцены внимательно следили за движениями девушки, терпеливо дожидаясь, когда она закончит работу.

Лифань же следовал указаниям Сяоюнь, хотя он и не знал, что именно она задумала. На всякий случай Лифань все размышлял, чем он сможет помочь и как будет утешать Сяоюнь, если задумка с рисованием окажется провальной.

Отрисовав линии, Сяоюнь подхватила кисточку и краски. Нужные ей цвета она смешала еще до выхода на сцену, чтобы не тратить время.

Девушка начала наносить на холст плотные мазки, где-то – голубые, местами – зеленые, а где-то – оранжевые. Белые линии от мелка оказались водостойким первым слоем, который не позволял краскам растекаться. Постепенно пестрые цвета складывались в отчетливое изображение.

Картина на холсте проступала все более явно. Когда до конца оставались считаные штрихи, зрители ахнули от восхищения. Даже Лифань прищелкнул языком от удивления.

Сяоюнь изобразила У Цзяньсюна, несущегося по морской трассе на фоне подбирающейся к нему сзади волны!