— Стоп, — резко произнес я. — Сроки выведения заводов из строя и начало аномальной активности фауны?
— Эээ… два месяца. Они как с цепи сорвались, шестикратное превышение трат боеприпасов, лезут и лезут, — потыкал дядька в разворошенную стопку на столе. — Отчеты и прошения о дополнительных поставках.
— Два месяца, — протянул я, переглянувшись с нахмурившимся библиарием. — А прецедентов остановки заводов?
— Не было, насколько мне известно, — прогудел Ерёма. — Впрочем, я не особо интересовался.
— Я только четвертый год тут, — начал жаловаться на жизнь в ответ на мой взгляд губернатор. — Вроде не было, а при мне… Расстрел? — просил он, обреченно смотря на меня.
— Не думаю, — рассеянно произнес я, на что дядька совсем поник. — В смысле, степень вины не установлена, так что сам факт необходимости наказания не выявлен. Так что будем разбираться. Уважаемый…
— Ганс Шульц, господин Инквизитор, — с робкой надеждой уведомил дядька. — Губернатор Ганс Шульц, хотя какой из меня губернатор, — пробормотал он под нос, а после вопросительного хмыка доложил. — Инженер обслуживания орбитальной базы, господин Инквизитор, назначен после снятия прежнего губернатора из-за бунта на заводах, — отчитался он.
— Не местный? — полюбопытствовал я, на что последовало отрицание. — Ясно, тогда я ознакомлюсь с отчетами, — прибрал я стопку к рукам. — А вы… Ведется ли протоколирование и записи о прибывших в систему судах?
— Ведется, господин инквизитор, — доложил Шульц.
— Тогда данные за год, полные, включая транзитников, если таковые бывали. А наблюдение за поверхностью планеты? — полюбопытствовал я.
— Ведется за заводами, вокс-связью и маяками, — ответствовал губернатор.
— Тогда только отчет по кораблям, — заключил несколько обломанный в ожиданиях я.
Ерёма от копания в бумажках самоустранился, а мне немало помог сервочереп, шпионская модификация которого позволяла работать с документами, а связь через имплант позволяла загружать данные «пакетно». Результатом знакомства стала картина, что и так не отличающиеся кротким нравом (зачастую из-за отсутствия толковой нервной системы и инстинктивного желания пожрать всё, что шевелится) мутанты планеты стали целенаправленно атаковать заводы-крепости, причем не слишком отвлекаясь на потребление друг друга, что уже было немалой аномалией. Соответственно, у нескольких из них твари, навалившись массой, просто разломали массой добывающее оборудование, не пробившись внутрь.
И это крайне подозрительно, припомнил я неких колобков из некоего мультика. Тем временем вернулся Ганс со стопкой бумаги, очевидно, не доверив ношу подчиненным. Проверка сервочерепом не выявила ничего, транзитник был лишь один — корабль с грузом Имперских Гвардейцев, прошуршавший систему наискосок и улетевший в варп. В общем, выходило, что нужно высаживаться на планету. Напоследок, я пометил инквизиторским значком «важно» и «достоверно» отчеты губернатора о «не стандарте» и том, что у него просто нет ресурсов справиться с ситуацией. Даже если все представленные отчеты — фальшивка, инструментов прямого контроля у дядьки нет. А на основании них он и делал свои выводы, заключения и отчеты в Администратум.
Чем мы, собственно, и занялись: вернулись на Гнев, погрузились в Вендетту и, направляемые Ерёмой, начали путешествие к опорной базе Небесных Защитников.
Картина, представшая перед нами через несколько часов, не радовала: на месте, указанном Ерёмой как «опорная база», копошился какой-то поганый кокон, не менее двадцати метров диаметром, состоящий из червей и ракообразных. Притом, концентрация «ветра и света» варпа была довольно высока, правда, в и разу не встречавшемся мне «спектре», ярко-зеленые, отдающие солью и металлом эманации.
Впрочем, десяти минут модернизированной Вендетте хватило, чтобы расчистить овальный плоскокрыший бункер от облепившей его пакости. Орудия с расчетами были выброшены на крышу, как и шагатели, беря явно копошащихся за камнями гадов на прицел, да и временами открывая огонь. Вендетта же просто зависла несколько в стороне, изредка плюясь вспышками лазеров.
А мы с Ерёмой тяжело спрыгнули на… грязь и куски тел пакости, частично, но не до конца сожжённой лазерами. И, хлюпая плотью и грязью, а также похрустывая хитином, направились к воротам бункера. Снявший шлем библиарий поморщился на заляпавшую дверь пакость, совершил некое псайкерское воздействие, отчего по двери пробежали сполохи огня, оставив их чистыми и, шлепнув перчаткой по отверстию в виде перчатки, насадился освобожденной ладонью на выехавший штырь. Спустя полминуты ворота щелкнули и распахнулись, знаменуя, что мой спутник не просто мазохист, а мазоист не простой.
А в бункере был склад, несколько десятков лож, рассчитанных для астартес и… всё. Тем не менее, мы с библиарием начали проглядывать что и как, я, естественно, не пренебрегая разглядыванием «света и ветра». Но, никаких гадствий не обнаружилось, а вокс тем временем донес от пилота Вендетты доклад, что живность прет плотными рядами и у нас с библиарием есть минут десять, после чего от столь интенсивного огня перегреются орудия, причем не только летательного аппарата.
Спутник, также принявший вокс-сообщение, только хмыкнул, но на вопрос о том, а что нам тут еще делать, признал, что и нечего.