— И из-за них тоже, хотя, твоя позиция понятна и разумна. Однако то, что ты не просветила меня — проступок, заслуживающий наказания. Я придумаю какого, — посулил я, уходя.

Кристина не устрашилась, а зря: я придумал, а её потребность в сексе была в разы выше, чем у довольно холодного в этом плане меня. Так что наказание было, и урок был усвоен.

А в остальном, перелёт прошел без особых происшествий, так что в системе с секторальным представительством Адептус Астра Телепатика Гнев был через шестьдесят один день после старта. А пока на орбитальных базах судно пополняло запасы, я в одиночку (не считая пилотов) спустился на планету, в оное представительство. Наведя в нём ужас и страдания инсигнией, я получил данные секторальных астропатических запросов за последние месяцы (дольше было и не надо, а довольно немалый объем макулатуры было данью моей паранойи, опасением «спугнуть дичь).

Впрочем, сопроцессор и сервочереп позволили за полчаса отыскать нужное. Торговец " Чёрный мастиф», искомое мной судно, обнаружилось в секторе и ныне пребывал на орбите планеты Сектима, дикого мира по классификации Администратума. Вернувшись на Гнев и дав указание курса, я погрузился как в память, так и планшет, вспоминая особенности «диких» миров.

Дикими они именовались из-за отсталой технологии, зачастую не достигшей эпохи пороха. Причины сему были весьма различны, но всегда предполагали некий фактор, препятствующий дикарям принять имперский образ жизни и технологии в полном объеме. Это могли быть неблагоприятные природные условия, сформировавшие помимо физических, психическую «закалку» аборигенов, а их «отклонения» признаны Администратумом «допустимыми в рамках общей доктрины». Либо же имелся некий фактор финансовый, некий полезный или уникальный ресурс, с которым некий технологически-отсталый формат общества был прямо или косвенно связан. Либо в плане производства, либо добычи.

Соответственно, губернатор такового Мира в большинстве своём болтался на орбитальной станции, выполняющей функции как защиты, так и космопорта, изредка спускаясь на планету и неся любовь и тепло Императора, в разных формах и видах. От десятины людьми и ресурсами, как и от сдачи псайкеров такие Миры никто не освобождал.

Ну и были данные Миры «закрыты от посещений». Впрочем, вольный торговец Дэвид Блэк имел соответствующую бумаженцию от Администратума, на право торговать с конкретной Сектимой. Ну а мне осталось торговца поспрашивать с пристрастием, ну и действовать согласно результатам.

И вот, перед выходом из варпа Франциск позвал меня на мостик, как я и просил, соответственно, при выходе в нормальный космос имеем мы доклад корабельных авгуров, о раскочегарившем дюзы судне, стремящаяся к входу в имматериум, чего мне откровенно не желалось.

Однако, к моему некоторому удивлению (а так же немедленному приказу готовится к возможному абордажу), на вежливое вокс — послание в стиле: «стоять, бояться, булки раздвинуть, Инквизиция мы, здрасти!», торговец стоять не пожелал. По причине чего выявить исполнение оставшихся пунктов становилось невозможным, а оставалось предположить нехорошее, а именно: нас не любят, а вежливое указание проигнорировано.

Франциск подобрался, оскалился и смотрел на меня, в ожидании команды «вжарить», естественно после указаний о выходе Гнева на траекторию перехвата.

— Мда, бегут, — констатировал я на мостике, хоть и не капитан. — Признаться, Франциск, мне этот торговец, не в плане судна, нужен для беседы, что с обугленным трупом затруднительно. Можно его как-нибудь задержать что ли, ну дать по башке, чтоб не померли, фигурально выражаясь? А то, боюсь, для абордажа не догоним, — высказался я.

— По слову вашему, — кивнул Франциск, и почти шёпотом добавил: — По башке, так по башке.

После чего отдал несколько приказов, и луч турболазера прочертил у носа торговца замысловатую фигуру, заставив вспыхнуть щит. Вокс операторы в это время повторили завлекательное предложение, Франциск хищно засиял очами, но притих: сей кобель, в смысле мастиф, увещеваниям внял и стал ложиться на гелио орбиту.

А я направился в казармы. Я и так не собирался лезть на судно потенциально-возможного еретика без солдат, а в свете его хамского поведения, решил поднимать всю конницу и рать, для нормального такого визита. Конница в физиономиях огринов, ну и рать, в рожах штурмовиков наличествовала и была готова. Да и адепты подтянулись, хотя Краснова я послал калибровать его Экзетус — снайперу в абордаже делать нечего, невзирая ни на какой боеприпас.

Но абордажа не приключилось: да, после стыковки с Мастифом нас встретила команда, но после демонстрации голограммы инсигнии оружие забряцало об палубу раньше, чем я посулил всякое. Ну и славно. решил я, да и озвучил:

— Мне нужен Дэвид Блэк. Кто из вас отведет к нему, тому ничего не будет, — многозначительно и толкуемо очень по-разному изрёк я, но поняли это члены вооруженного батальона торговца по своему, и до апартаментов торговца нас сопровождало аж шесть офицеров.

Сам торговец оказался тридцатилетним детиной, с шикарными усищами (впрочем. до максимусовских ему расти и расти), ростом не менее двух с четвертью метров, под метр в плечах, почти Астартес. Правда выглядел сей расфуфыренный позументами и эполетами богатырь довольно бледно, угощался амасеком, и на мою персону глянул затравленно.

Притом, скверной от него не фонило, невзирая на пристрастное «вчувствование», да и вообще, я изрядно заинтересовался. Впрочем, дело превыше всего.

— Вольный торговец Дэвид Блэк? — уточнил я для порядка.

— Да, — последовал убитый ответ.