А еще страшный скандал, который я учинила в день их отъезда. Потому что мама прощалась по-настоящему! Именно прощалась, навсегда! И моя душа это чувствовала.

Мама знала, что не вернется! Знала, и все равно уезжала с папой!

– Огонечек, ты сердце мне рвешь, маленькая моя, – шептала бабушка, продолжая гладить меня то по спине, то по волосам. – Детка, все закончилось.

– Все только начинается, – хрипло выдохнула я, отстранившись от бабушки. – Я хочу принять ванну.

– Сейчас все будет готово, – пообещала она и махнула кому-то позади себя.

Из-за распухших от слез глаз, я видела только смазанную тень. Но думаю, там была моя няня, а может кто-то другой из слуг.

– Я больше не буду плакать, – глядя на бабушку, пообещала я. – Не беспокойся об этом. А ты знала, что мама получала видения не только во сне? Она иногда так смешно замирала на месте, будто ее тело существовало отдельно от разума. Однажды даже свалилась с дерева, папа успел подхватить...

– Что?

– Богиня всегда была с ней. И наяву, и во сне. Мама беспрерывно собирала ее энергию, она была, – я попыталась подобрать слова, чтобы описать то, что видела своим детским взглядом, – солнышком. Внутри нее было солнце, лучи которого рассеивались в пространстве. Я не понимаю, почему никто из вас этого не видел.

– Богиня всегда с нами, – мягко напомнила бабушка, но я покачала головой.

– Не так, бабушка, совсем не так.

Я попыталась сесть ровно, но тело было сильно ослаблено, а потому, моя попытка увенчалась успехом только с помощью бабушки.

– Я не такая как мама. Я по праву считаюсь старшей жрицей рода, по праву рождения. И по волеизъявлению богини еще и самой сильной из ныне существующих, но... Мама словно делила собственное тело с ней. И раз ничего подобного вы не замечали пока она находилась в Амстартене, это произошло уже позже. Изменения с ней.

И тут догадка стрелой промчалась в голове.

– Мама отказалась от драконьей сути, добровольно, зная, что может не выжить после этого. Никакие настойки навсегда не убьют дракона, оставив лишь человеческую оболочку, рано или поздно, дракон возьмет свое, как это произошло со мной. Но мама лишилась драконьей сути, при этом сохранив магию. Однако если это действительно случилось по велению богини, значит...

Я прикрыла глаза пытаясь раскрутить возникшую мысль. Что это могло значить?

Как минимум то, что Айлира не желала смерти своей жрице. Верно? Еще как.

Но ведь есть еще что-то, отчего я уверена, что мама на постоянной основе была словно соткана из божественной силы.

И может я не права, говоря, что богиня постоянно находилась в ней, все же Айлира использует жриц как свой глас, но вряд ли может это делать несколько лет подряд и без перерыва... Так почему же мама была такой?

Чего я еще не понимаю?