Кирилл высоко поднял голову, внимательно рассмотрел собственное лицо и потом заговорил каким-то не совсем обычным, высоким голосом:
Он поднял правую руку, медленно внес ее в кадр.
Даша замерла, затаила дыхание. В руке была зажата опасная бритва с открытым лезвием. Левой рукой Кирилл ухватился за мочку, оттянул ее вниз. И потом одним молниеносным движением взмахнул бритвой и отрезал себе мочку.
На этот раз Даша не выдержала, громко вскрикнула. Кирилл на экране, сильно побледнев, смотрел на себя диким торжествующим взглядом. Ярко-красная кровь обильно лилась на воротник его белоснежной рубашки. Неожиданно изображение застыло, превратилось в стоп-кадр.
Кирилл, уже не экранный, а настоящий, сидящий рядом с ней, вытянул руку, показал пальцем на портрет Ван Гога, висевший на противоположной стенке. Сказал с нескрываемой гордостью:
— Так же, как он! Ты поняла?
Она покосилась на Ван Гога.
Только с одним важным отличием. Этот
Ужас, отчаянный ужас охватил ее. Он говорил, что кошмар кончился. Но это оказалось такой же ложью, как и все остальное.
Что она делает здесь, наедине с этим безумным маньяком? Ждет, пока он и ее укокошит?…
Она перевела взгляд на Кирилла.
— Только настоящий талант способен на такое! — с энтузиазмом говорил он. — Ты согласна?
Даша молчала. Разглядывала его со страхом и отвращением.
И Кирилл неожиданно
Выражение лица его изменилось. Гордая торжествующая улыбка потускнела и пропала. Теперь он смотрел жестко и, более того, как-то
Даша внутренне содрогнулась. Она вдруг узнала этот взгляд, не раз видела его в кино. Так плохие парни обычно смотрели на свою
Но потом, в самый последний, критический момент, обязательно появлялся хороший парень и расправлялся с плохим. Только в ее случае никакой хороший парень не появится.
Неоткуда ему взяться!