– На Марка сыплются неприятности. В ночь, когда я была на собрании, его избили. Этой ночью его сбила машина. Я не знаю что думать.

Ласкар было засмеялся, но быстро успокоился.

– Пара вопросов, не относящихся к делу. Что там на собрании? Явно у вас был отдельный разговор. И второй: какого черта твой муж бродит ночами по улицам и что до сих пор останавливает тебя продублировать на него предохранитель?

Я вздохнула и откинулась на спинку стула.

– Меня отпустили. По крайней мере, на пару лет.

– Вот как? – удивление казалось искренним.

– А… предохранитель. Сначала как-то не собиралась. Теперь сижу и пытаюсь понять, как это сделать.

Ласкар промолчал какую-то реплику, и образовалась пауза.

– В случайности ты не веришь? Что ж, я тоже перестал в них верить. Это не я, Лида. Это не администрации. Что изменилось в твоей жизни? С тем молодым человеком с левой половины проблем не было?

Я сжала кружку с какао.

– Какое громкое молчание, – засмеялся он и затянулся.

– Я изменила… – голос сорвался, – изменила Марку.

Сначала в наушниках было тихо. Потом Ласкар взорвался смехом.

– Ты!? Изменила мужу? – он как-то неестественно быстро успокоился. – Да, для этого была нужна действительно тяжелая артиллерия инкубата.

Он замолчал. Я смотрела на его имя в скайпе.

– Попробуй понять, что я скажу, – голос стал грустным, незнакомым. – Даже не понять, почувствовать. Это ты стираешь его с лица земли, детка. Именно ты. Твоя натура, подсознание, как хочешь… то, что ты не умеешь и не пытаешься научиться контролировать, не приемлет возможности быть с обоими. И если ты связалась с тем мальчишкой, то… подсознательно пытаешься оправдаться тем, что мужа для тебя уже нет. Как всегда у тебя: с конца. Сначала натворила, теперь подстраиваешь реалии.

Что за бред…

– Я люблю его, Ласкар. Я никогда не смогу причинить ему вред.

– В сознании? Пожалуй.

– Я не верю вам.