Когда пыль улеглась, все, кому полагалось сидеть в тюрьме, оказались там и пробудут еще очень долго. Если не навсегда, к тому времени, когда Смит покончит с ними. Все сложилось как нельзя лучше. Я даже немного благодарна своему ужасному дяде. Если бы не он, я бы никогда не встретила своего Смита. Я качаю головой, зная, что, так или иначе, Смит нашел бы меня. Я это знаю.

Выхожу из офиса и направляюсь к передней части здания. Стараюсь не высовываться, чтобы меня никто не увидел. Смит рассмеялся бы при этой мысли. Он думает, что все меня видят. Клянусь, он думает, что я хожу в свете прожектора, привлекая всеобщее внимание. Я этого не вижу, а может быть, просто не замечаю.

Слышу, как кто-то произносит мое имя, но не поднимаю глаз. Я продолжаю двигаться, пробираясь наружу и надеюсь, что это не один из охранников из здания суда. Они бы меня точно сдали. С этим трекером на лодыжке я попадусь из-за рожка мороженого. Когда вижу грузовик, знаю, что это того стоит.

— Клубничное, пожалуйста, — говорю я мужчине. Достаю деньги и кладу их на подставку. Он поворачивается и протягивает мне рожок с мороженым. Я облизываю конус и издаю стон, когда вкус клубники заполняет мой рот. Можно подумать, я целый день ничего не ела, но не прошло и часа, как я обедала со Смитом. И все же, когда меня охватывает страстное желание, я не могу остановиться, пока не получу то, что хочу. Я действительно думаю, что эти мальчики будут очень похожи на своего отца.

— Оплаты не надо, — говорит мужчина. Я открываю глаза, даже не осознавая, что закрыла их. Его взгляд блуждает по мне, затем глаза внезапно округляются от страха. Мне даже не нужно оборачиваться, чтобы понять, на кого он смотрит. Он поднимает руки, отходит от окна и закрывает его. У меня такое чувство, что этот грузовик с мороженым больше здесь не появится. Черт возьми.

Я поворачиваюсь и вижу, что мой муж стоит и смотрит на меня сверху вниз. Я одариваю его самой милой, самой невинной улыбкой, на которую только способна.

— Я взяла клубничное, — говорю я, протягивая мороженое.

— Надеюсь, оно того стоило, — растягивает слова он, прежде чем я оказываюсь в воздухе и покоюсь в его объятиях, а мое мороженое падает на землю.

— Эй! — возмущаюсь я, когда он направляется к зданию суда. Я бы сказала ему, что он должен поставить меня на землю и что люди будут пялиться, но ему все равно. Мне кажется, я даже слышу, как несколько человек смеются. Некоторые считают забавным, как Смит ведет себя рядом со мной. Они говорят, что никогда не думали, что доживут до того дня, когда он будет гоняться за женой.

Он женился на мне еще до того, как я поняла, что происходит. Не то чтобы я собиралась его останавливать. Моя киска сжимается, когда я думаю об этом. Моя тяга к мороженому пропадает, и ее место занимает другая.

Он захлопывает дверь своего кабинета, и я слышу, как щелкает замок. Мгновение спустя его стол очищен, а я лежу на нем, готовая быть взятой.

— Думаю, тебе пора дать папочке его сладкое угощение, раз ты получила свое. — Я прикусываю губу, широко разводя ноги, чтобы он знал, что хочет съесть.

— Прости меня, папочка. Я ничего не могла с собой поделать. — Он приподнимает бровь, не веря, что я действительно сожалею. Он прав. Мне совсем не жаль.

— Папочка должен убедиться, что ты насытилась и не испытываешь желания что-то облизывать, пока меня не будет, — говорит он, расстегивая брюки, вытаскивая член и поглаживая себя. Я облизываю губы, когда вижу на головке каплю спермы. Хочу его у себя во рту, но прежде чем успеваю попробовать, он уже на мне — удовлетворяет свою жажду и берет то, что хочет.

Меня.