– Очень.

И Дэй тут же представил, как она медленно подходит к нему и шепчет, как сильно хочет, чтобы он усадил ее на стол и сорвал штаны с ее длинных, стройных ног.

– Садись. – Он указал на стул в уютном уголке кухни, жалея, что не надел джинсы вместо мягких хлопковых брюк.

– Итак, почему ты выбрала медицину? – спросил он, попробовав соус.

– Мой дед был врачом, в детстве мне очень нравился его маленький черный саквояж и все, что в нем лежало.

Дэй улыбнулся. Он ясно представил ее себе с рыжими косичками и веснушками на носу.

– У тебя были веснушки?

Она посмотрела ему в глаза.

– Ты спрашиваешь потому, что у меня рыжие волосы?

– Да. А почему же еще?

Ее взгляд сделался обиженным.

– Да, были. Мама всегда говорила, что они побледнеют, потому что у меня скандинавская кровь, и, к счастью, оказалась права.

– И кто же у тебя викинг?

– Мой отец. И ему нравится, когда его так называют. Он считает себя несокрушимым и гордится, что не похож на обычных изнеженных ученых. – Карли улыбнулась. – Да, он такой.

Дэй не мог отвести глаз от ее лица, которое удивительно преобразилось, когда она заговорила об отце.

– Значит, ты из семьи интеллектуалов?

– Думаю, да. Моя мама – учительница, а…

Она умолкла, и Дэй заметил, как она напряженно уставилась на тарелку, будто заметила на ней муху.

– А… – подсказал он ей.

– Нет, ничего.