Несколько тысяч верных подданных собрались, чтобы стать свидетелями этого события. Все были ошарашены преждевременной смертью монархини. Распространились слухи об ее убийстве. Шептались, что дело связано с чужестранцем, которого она публично унизила во время последнего выставления Серебристой Девы. Его звали Торкин Гинт.
Пребывающие в трауре граждане успокаивали себя мыслью, что, по крайней мере, есть наследница. Новую королеву коронуют после окончания надлежащего периода траура. Сэйрел еще молода, но в те несколько раз, когда жителям Кипреса дозволялось ее видеть, они нашли ее привлекательной и, похоже, преданной им, как ее мать и бабушка до нее.
Говорили, что подросток станет настоящей красавицей, и люди уважали желание королевы позволить ее дочери наслаждаться детством. Оно вскоре закончится, и Сэйрел придется взять на себя ответственность за правление страной. Если бы они только знали, что случится в следующие несколько дней, то отцы города короновали бы юную правительницу в день кремации матери.
Но теперь девочка пыталась справиться с тревогой, которая появилась после рассказа самой верной и близкой к матери служанки. Они находились в покоях Сильвен и стояли на том же балконе, где Торкин Гинт когда-то соблазнил королеву и, в конце концов, завоевал ее сердце.
— Сэйрел, у тебя есть основания не доверять мне? — Хела очень серьезно посмотрела на девушку.
Новая королева не смотрела на Хелу и не встречалась с ней взглядом. Она продолжала смотреть на город.
— Нет.
— Значит, ты должна прислушаться к моим предупреждениям. Я никогда раньше не видела таких снов, дитя. Все происходило как будто в реальности. Мы с той женщиной говорили так, как сейчас мы с тобой. Она приходила ко мне каждую ночь, чтобы предупредить: тебя ждет большое несчастье, если мы не сбежим.
— Я не понимаю, Хела. Эти люди любили мою мать… Они, конечно, будут любить и меня.
— Они любят тебя. Но Лисе, та женщина из снов, говорила о людях из других земель… О плохих людях, которые желают нам зла.
Сэйрел отвернулась от красивого города, простиравшегося перед ней, и посмотрела на старшую подругу.
— Бежать из Кипреса, когда стране больше всего требуется королева, — это трусость.
Хела не могла не улыбнуться:
— Ты смелая девушка, Сэйрел. Отлично сказано, твоя мать гордилась бы тобой. Но она не захотела бы жертвовать твоей жизнью, а поддержала бы меня. Давай перевезем тебя в безопасное место, пока я еще могу это сделать. Разве ты не видишь, что ты представляешь большую угрозу живой? Если в Кипресе ничего страшного не произойдет, мы вернемся, и тебя коронуют.
Сэйрел была юной по стандартам Таллинора, но по меркам Кипреса уже почти считалась женщиной. Она снова отвернулась и посмотрела на город, который очень любила. Он принадлежал ей по праву рождения.
Юная королева понимала, что мать прилагала большие усилия, уберегая ее от обязанностей властителей, но, тем не менее, она в тайне желала их. Сэйрел выполняла желания матери и представлялась ей настолько невинной, насколько было возможно. Но мать не знала, что дочь упорно изучает историю Кипреса, право и ведение государственных дел. Она даже наняла себе пару советников, которые находились в Ниме, но имели осведомителей по всему Кипресу. Они держали наследницу в курсе всех событий — как политических, так и прочих.
Сэйрел узнала про Локлина Гилбита и его решение отдаться на суд Серебристой Девы почти столь же быстро, как и остальные граждане. На самом деле, она даже короткое время была очарована пиратским сыном, думала о его смелости. Девушка сожалела, что не может попросить у матери разрешения присутствовать на церемонии Поцелуя Девы. Но было понятно, что бессмысленно даже спрашивать об этом. В любом случае, она находилась в Ниме, в безопасном месте, скрытая от глаз общества. Ожидалось, что девочка играет в куклы и возится со щенками. Мать обожала ее — это Сэйрел знала. Но королева не понимала свою дочь последние несколько лет.
Сэйрел хотела править, чувствовала настоятельную необходимость учиться и разбираться со всеми государственными вопросами. Ей очень хотелось жить и работать рядом с матерью. Так когда-то училась управлять и Сильвен. Но теперь мать умерла, она была убита, и девочке не представится возможности чему-то научиться у самой лучшей наставницы из всех.
Хела эхом повторила ее мысли.
— Смерть твоей матери, Сэйрел, — это самое важное предупреждение нам. Кто-то нас предал и предаст еще, а твоя безопасность имеет первостепенное значение. Мы не можем терять время. Надо покинуть дворец.