Как будто он уже недостаточно помешал. Инстинктивно она чувствовала, что общаться с ним не надо, но, с другой стороны, ей не хотелось выглядеть невежливой. Раз уж приходится с ним разговаривать, то лучше сказать что-то нейтральное:
— Чем вы занимаетесь?
Скучный вопрос, аж пылью пахнуло — но Маттиаса это не смутило.
— Я только что получил новое место — менеджера по персоналу в крупном спортивном магазине. Не одна из этих огромных торговых сетей, а независимая компания. Раньше я никогда не работал руководителем, поэтому меня и отправили на этот семинар. — Он усмехнулся: г-.Не то чтобы в этом была острая необходимость, у меня только шесть подчиненных, но магазин принадлежит моему другу, а он знает, как тяжело нам приходится материально после того, что случилось с Перниллой. Помните, я рассказывал, что у нас закончилась страховка.
Она собралась было сказать, что рада за него, но потом решила, что лжи с нее хватит. И произнесла что-то о страховых компаниях, он поддержал тему, и вскоре она обнаружила, что они ведут вполне интересную беседу. Отрицать это она не могла. Он был очень приятным собеседником, она даже несколько раз рассмеялась. А как он рассказывал о своей жене, с какой любовью и преданностью! Десяти минут не проходило, чтобы он о ней не вспомнил. Это казалось чем-то само собой разумеющимся и естественным, потому что она была частью его жизни. Моника задумалась, сможет ли Томас когда-нибудь так говорить о ней. Станет ли она когда-нибудь само собой разумеющейся и естественной частью его жизни. Маттиас говорил о том, как трудно им было в первые годы и как несчастье еще больше сплотило их. Со смехом описывал их попытки найти замену дайвингу. Как они приглядывалась то к одному хобби, то к другому, но сделать выбор не могли, особенно с учетом того, что денег на увлечения практически не было. Самым смешным получился рассказ о смелом решении заняться наблюдением за птицами. Они засели в кустах на целый день и занесли в дневник одну сороку и двух трясогузок, — после чего решили, что вспоминать эту историю будет гораздо веселее, чем переживать ее еще раз. Но однажды после похода в библиотеку Пернилла увлеклась книгами по истории Швеции, и со временем этот интерес стал настолько сильным, что Матиасу подчас казалось, что она превращается в фанатика. Он с улыбкой признавался, что ее теперь страшно интересуют парни вроде Густава II Адольфа, а ему приходится с этим мириться, хотя бы ради ее спины. Он описывал, как они радовались его новой работе, потому что она позволит им выплатить наконец долг за курс реабилитации и регулярно приглашать мануальных терапевтов и массажистов, которые избавляют Перниллу от боли.
Кто-то постучал о бокал, разговоры стихли, и все присутствующие посмотрели туда, откуда доносился звук. Из-за стола встала руководитель семинара.
— Пока мы все здесь, я хочу задать вам один вопрос. Для того чтобы охватить все запланированные темы, завтра необходимо продлить нашу работу на два часа. В противном случае, боюсь, придется убрать лекцию о стрессовых ситуациях.
По программе семинар должен был закончиться до обеда. В три она обещала забрать мать и поехать на кладбище.
— Пожалуйста, поднимите руку те, кто намерен остаться.
Руки подняли почти все, Осе тоже. За их столом не подняли только Маттиас и Моника. Заметив это, Осе тоже опустила руку — наверное, вспомнила, что обязана отвезти Монику в Стокгольм.
— Вам, наверное, нужно поскорее вернуться домой?
Моника не успела ответить, а руководитель продолжила:
— Поскольку большинство согласно остаться, то так и решим. Приятного аппетита.
Осе слегка нахмурилась.
— Я должна кое-что уточнить.
И встала из-за стола, ничего не объяснив.
Маттиас допил вино.
— Лекцию о стрессовых ситуациях я могу пропустить. Пусть лучше у меня будет несколько лишних часов свободного времени. К тому же я знаю, что мои попутчики тоже торопятся домой.
Значит, он тоже приехал на чьей-то машине. С компанией, о которой упоминала Осе, перед тем как они отправились в путь. Моника решила, что в первый и последний раз едет на чужой машине. Если она в будущем отправится на какой-нибудь семинар, что в нынешней ситуации маловероятно, то постарается сохранить независимость. О том, чтобы позвонить матери и перенести время визита на кладбище, и речи быть не могло. Она и так уже злоупотребила ее терпением.
Вернулась Осе: