Это же сделали и остальные двое, изучая пациента с исследовательским азартом и, похоже, не находя ничего криминального. Я же отвлекся от разглядывания руки Стаса и захлопнул крышку артефакта, в котором выросла рука. Не просто так захлопнул: использованная жижа в нем оказалась дюже вонючей, а такие ароматы пациенту на пользу не пойдут.

— Мало ли, — возразил Тимофей.

— Ты стыки видишь? Я — нет.

— Я тоже нет, — признал Тимофей. — Ни внутри, ни снаружи.

— А это значит, что их нет, — продолжил его отец. — Рука встроилась в культю и представляет с ней одно целое.

— И все-таки давайте подождем, пока я восстановлюсь, — предложил Тимофей, — на случай неожиданностей. Минут десять хотя бы.

— Разве что, — усмехнулся его отец. — Может, чаю выпьешь для восстановления сил, а? И успокоишься.

— Можно, — согласился Тимофей. Взгляд от Стаса он не отрывал, как будто еще сомневался, что все получилось.

Но я, как и Давыдов-старший, видел, что все не просто получилось, а получилось на высшем уровне, поэтому отставил всякое беспокойство, снял щиты и открыл дверь, думая отправить за чаем кого-нибудь из Постниковых, но их за дверями не оказалось. Самому идти за восстанавливающим силы Тимофея чаем было не с руки, поэтому я отправил на кухню Леонида.

Вернулся тот не один, а с Даниилом, который сразу же бросился к Стасу.

— А чего он без сознания? — подозрительно спросил Постников.

— Он не без сознания, а в целительском сне, — ответил я. — Тимофей пока боится выводить, хотя все нормально. Сам можешь посмотреть.

Постников и посмотрел. Только пришитую руку он брал так, как будто та была хрустальной и могла рассыпаться прямо в его руках.

— Вообще ничего не видно, — удивленно он сказал. — Как так можно?

— Целитель работал, — снисходительно пояснил я. — Настоящий. Даже не так. Целители.

— Да какие мы пока целители, — смутился Эмиль. — Мы пока мало чего знаем. Так, по верхам понахватались.

И это навело меня на мысль, что пора бы потрясти Дамиана на предмет обещанного и получить еще хотя бы двух зародышей полноценных целителей. Ведь сейчас за ними уже мог присмотреть Тимофей и вероятность вскипячения мозгов была куда ниже, чем когда мы экспериментировали на Ане. Эх, вот если бы Морус не оказался такой пакостью, этой проблемы бы не возникло: как же удобно было с его помощью вычищать и приживлять знания. Обдумать это я не успел, потому что Постников спохватился:

— Блин, совсем из головы вылетело. Там к тебе Лазарева приехала.

— Вот уж кого не хочу видеть, — бросил я. — Мне общения с Валерией хватило до конца жизни. Неужели нельзя было ее на стадии ворот завернуть? Наверняка она опять со своей дебильной идеей по встрече с волхвом.

— Не Валерия, Мария Тимофеевна. Ты про нее не говорил, что видеть не хочешь, — прищурился Постников. — Напротив, мне показалось, что у вас с ней могут нормальные отношения сложиться.