«Может, потому, что он прав?» – прорезался внутренний голос, который захотелось придушить на корню. Я выругалась про себя.

До дома доехали в молчании. Я попрощалась с Костасом, пожелала ему удачной охоты, поцеловала в щеку и пошла в дом за Аглаей.

Вдруг у самого порога мою руку схватили как в тиски и меня придержали.

– Ты всем даришь свои поцелуи? – процедил Николас.

– О чем ты? Это обычный, ни к чему не обязывающий, дружеский поцелуй при прощании.

– Тогда, может, и меня поцелуешь? – спросил он, придвинувшись вплотную ко мне.

– А кто тебе сказал, что мы друзья? – Я вырвала руку и юркнула в дом.

Этой ночью, лежа в постели, я не могла уснуть. В голове крутились мысли о сегодняшнем разговоре, и я задумалась о своей жизни.

Вертелась с боку на бок, не находя себе места. Я всегда предпочитала влюбляться, а не любить, и меня это устраивало. Да стоит посмотреть на мою мать, чтобы понять, что любви надо избегать как огня. Я категорически не желаю зависеть от другого человека. Сильное чувство меняет тебя, ломает, и без любимого ты уже не чувствуешь себя полноценным человеком, а я не хочу так. Я самодостаточна, и мне не нужен еще кто-то, чтобы быть счастливой. Конечно, секс никто не отменял, но не надо путать его с любовью.

Я согласна с выражением, что обычно в паре один любит, а второй позволяет себя любить. Бывают исключения, не спорю, но они редки. Мне часто признавались в любви, а потом оказывалось, что я что-то кому-то должна или обязана.

«Я люблю тебя! Почему ты идешь на встречу с подругами, вместо того чтоб провести вечер со мной?» – выставлял мне претензии один из бывших. И как объяснить, что я не хочу, чтобы мой мир сужался до одного лишь него?

Чаще всего меня душили своей любовью или заставляли менять себя, и я прерывала отношения. А что? У меня развит здоровый эгоизм, себя я люблю такой, какая есть, и меняться из-за кого-то желания нет.

Нестерпимо захотелось покурить. Курю я редко, давно переболела этой привычкой, а сейчас организм требовал. Масляную лампу, стоявшую на столе, которую по вечерам зажигали служанки, я потушила перед тем, как лечь спать. Но в небе висела яркая полная луна, чей тоскливый свет проникал в комнату сквозь кружевные занавески. Встав с кровати, я поплелась к сумке. Где-то в ней должна быть моя заначка.

Эх, сигарету-то я нашла, а вот зажигалки не оказалось. Вдохнув запах табака, я решила спуститься за огнем на кухню. Может, печь еще не потухла, и подкурю. Натянув на себя пеньюар и домашние тапочки, я выскользнула в коридор и направилась к лестнице, осторожно ступая на скрипучие половицы.

Чувствовала себя шпионом на задании. В доме тишина, все спят, а я крадусь с дурными намерениями. А как еще сказать, вдруг у них женщины не курят? Ха, да я любого загрызу, кто попробует у меня сейчас сигарету отобрать! Знаю, что вредно, но на душе так паршиво, что мне это необходимо.

К счастью, я никого не встретила, и на кухне было пусто. Да только и в печи обнаружились уже потухшие угли. Я мысленно выругалась и стала искать, чем разжечь огонь.

– Ты что здесь делаешь?

Я подпрыгнула от неожиданности и оглянулась. В дверях стоял Николас.

– Да кто же так подкрадывается?! – возмутилась я шепотом. Надо же, такой амбал, а двигается тихо, как кот. – Мне нужен огонь.

– Зачем? – спросил он, подходя ко мне.