Семь золотых кресел и стол. Несмотря на красоту, невероятно сложные блюда на столе не кажутся аппетитными, вызывают лишь эстетическое наслаждение. Невозможно представить вкус того, что никогда не видела и не пробовала.

Люди вместо декора. Ожившие портреты с пола в терминале “Аэр”. Верховная Ассамблея в полном составе. Почти, одно кресло пустует. Чернота вокруг подчеркивает роскошные наряды.

Седые волосы. Грубые, почти нечеловеческие черты делают лицо диким и завораживающим, пугающим и манящим. Брюки цвета индиго. Оранжевая рубашка цвета Аэрдена с мягким теплым свечением. Ишшай Кассео. Одна нога покоится на другой, голова закинута назад, глаза прикрыты. В руке вальяжно раскачивается бокал.

— У нас сегодня свежая кровь? — шелестит слабый сиплый голос.

Камера поворачивается в сторону входа. Длинная песчаная роба, настолько же необъятная, насколько крошечным выглядит человек под ней. Дряблый. Высохший. Морщин на лице столько, что Далая не может осознать его черты. Старик движется в сторону пустующего кресла, голова безвольно покачивается в такт неуверенным трясущимся шагам.

— Скучаете по Ханаю? — спрашивает молодой мужчина, растекшийся в кресле, будто подражая Ишшаю Кассео. Несмотря на показную расслабленность кажется, что он скрывает колючее напряжение.

Самый молодой из присутствующих. Светлые волосы. Гладкая шелковистая щетина, слишком короткая, чтобы спрятать сильный подбородок и пухлые, слегка обветренные губы. Розовые струящиеся брюки. Мягкий бирюзовый блейзер распахнут, белая сетчатая майка под ним просвечивает рельефную грудь. Очень красивый, хоть и не типаж Далаи. Девушка не знает его имени, но по цветам и наряду уверена, что он представляет Ханварон.

— Для тебя он не Ханай, а господин Маре, мальчик. Но мне приятно видеть новые лица. Некоторые из нас слишком засиделись. — Старик хитро смотрит на Ишшая Кассео и падает в кресло, с облегчением улыбаясь. Глаза сияют пылким умом, запертым в темнице рассыпающегося тела.

— Кто бы говорил. — улыбается Мавар Лодия, мерзкий бесцветный паразит со стеклянными глазами.

Ну как он мог выиграть последние выборы?! Спустя столько лет, кто мог в здравом уме за него проголосовать?.. Все, что он делает на своем посту — высасывает и присваивает ресурсы Дамарака.

— Ишшай сидел здесь задолго до меня. Обидно, что лучшие уходят, и их заменяют на безмозглых марионеток. — старик поджимает губы, и те дрожат так сильно, что Далая почти слышит звон.

— Говорите, что рады новым лицам, а сами относитесь к ним с недоверием и агрессией, мистер…

— Господин.

— У меня нет господ. — сквозь зубы цедит мужчина с Ханварона.

— Ты слышал его, Ишшай? — смеется старик, но смех переходит в хриплый кашель.

— Заканчивай концерт, Арбелай. С последнего собрания твоя публика поредела. — растирая переносицу, бормочет Ишшай Кассео.

— Не думал, что когда-нибудь скажу это, но я согласен с Ишшаем. — говорит Лодия. — Понимаю, что на Лодилане, как и всегда, нет проблем, но давайте поскорее закончим весь этот фарс. У меня на носу выборы.

Получается, запись сделана до выборов. Сразу после восстания рабочих?..

— Многим из нас предстоят выборы, Мавар, но переживаешь только ты. — снисходительно бросает мужчина в черном двубортном пиджаке с воротником-стойкой.

Наулаец?