— Я тоже туда еду! — Юля радостно тряхнула головой. — Тоже буду поступать, только в обычный универ, мне-то никто реадиза не отсыпал. Значит, поедем вместе! Когда поедем? Мне столько всего нужно собрать!

— Завтра. — тяжело уронил я, обрывая ее поток мысли.

— А? — она округлила рот под стать глазами. — Уже завтра? А почему так… скоро?

Ну и что вот она хочет услышать? Не отвечать же ей, что у меня каждый день на счету, потому что меня хочет убить отец, который восемнадцать лет обо мне знать не знал! Еще чего доброго, у этой милашки случится передозировка эмоций, и она умом тронется!

Ответь, что хочешь попасть в первую волну поступающих, чтобы, если вдруг окажется, что чего-то не хватает — успеть это исправить.

Так я и ответил. Юля понимающе покивала:

— Ну да, действительно. Кто их там знает в этих академиях, что у них там вообще нужно? У реадизайнеров не спросишь — они с нами, простыми людьми, вообще знаться не хотят!

Она внезапно ойкнула и прикрыла рот ладошкой:

— Ой… А ты ведь тоже теперь реадизайнер! А ты… Ты же не перестанешь со мной общаться, а? Не перестанешь же?

Ее голос из радостного резко стал жалобным и молящим. Уголки губ опустились вниз, зрачки в глазах обиженно задрожали.

— Не перестану. — улыбнулся я. — Конечно, не перестану, как ты могла такое подумать?

— Я и не думала. — серьезно ответила Юля. — Я боялась.

— Не бойся. — я как-то на автомате протянул руку и въерошил ее волосы. — Все будет хорошо.

Юля зажмурилась и боднула мою руку своей головой:

— Тогда идем скорее собираться! Мне столько всего нужно собрать! А еще же надо билеты купить! А еще — предупредить тетю, что мы приедем! А еще…

Не слушая ее треп, я осмотрел коридор и наткнулся на зеленую табличку в виде стрелочки с надписью «Выход». Взял не перестающую тараторить Юлю за руку и буквально потащил за собой, ориентируясь по этим стрелкам. Нашел лестницу, по которой мы поднимались, спустился на первый этаж, нашел еще пару стрелок, и, наконец, оказался у выхода из больницы. Толкнул массивную деревянную, хоть и немного облезлую, дверь, и оказался на улице.

Пока я был внутри, мне почему-то даже в голову не пришло хотя бы раз выглянуть в окно — посмотреть, как оно там, на улице. А на улице было хорошо. То ли поздняя весна, то ли раннее лето — в общем, время года, когда солнце уже согревает ощутимым теплом, но прохладный ветерок уравновешивает его. В воздухе пахло распускающейся свежей зеленью, на чистом голубом небе, свободном от облаков, высоко в зените сияло солнце. Время — полдень, максимум плюс полчаса.

Почти правильно. 12.45 на данный момент.

Больница стояла в центре крошечного то ли парка, то ли скверика, усаженного чахлыми куцыми деревцами и кусками растущей то тут то там травой. Прямо от главного входа через скверик тянулась асфальтовая дорожка, под прямым углом соединяющаяся с пешеходным тротуаром. А уже за тротуаром тянулась дорога. И ездили по этой дороге не запряженные грифонами, бизонами или лошадьми, телеги, а какие-то обтекаемые, почти бесшумные, механизмы.

Это автомобили, Серж, или проще — машины. На них тут все передвигаются. Ну, и на них тоже.