— Стану, — решил не юлить Иван.

— Суд уж назначен на завтра, — возразила Ирина.

— Ну тогда пойду к купцу и предложу ему вместо выкупа за отца секрет булата. К гадалке не ходи, из-за этого вся кутерьма.

— Купец и разговаривать с тобой не станет. Потому как если согласится, то, почитай, вину свою признает. А так, мол, понимаю все, беда в двух домах приключилась. Побудет малость кузнец в кабале, рассчитается с долгом, да и вернется к семье.

— Не будет этого. Если батя в неволю угодит, из кабалы уж не вынется.

— Правильно. Но и законы в Москве существуют для того, чтобы их выполняли, а не попирали как кому придется. Я, конечно, могу просить царя, но тому потворствовать не буду. А потому, — на стол упал глухо брякнувший увесистый кошель, — здесь пятьсот рублей золотом. Завтра будь на суде. Заплатишь виру и освободишь отца. Иного пути нет.

— Я и не знаю, как тебя благодарить, вели… Ирина. Как и сказал, в две недели отдам весь долг.

— Не должен ты мне ничего, дружок. Это я тебе еще задолжала. Ты ведь две жизни в тот вечер спас. Я же пока лишь за одну отдарилась.

— Не много ли должников у меня? — рассматривая в свете свечи лицо великой княгини, усмехнулся Иван. — Христофор Аркадьевич в должники записывается. Ты вон никак не рассчитаешься.

— А ты не переживай, добрый молодец. То ведь не ты нас в кабалу загоняешь, а мы сами цену выставляем, — глядя ему прямо в глаза и вздымая высокую грудь, возразила Хованская.

Ох, держите меня трое. Это она что же, решила… Нет, баба она видная. И теперь понятно, отчего сама пришла к нему в дом. Ведь могла же прислать послание и кошель с доверенными людьми. А как минимум на четверых она может положиться целиком и полностью. Вон волкодавы обступили дом и стерегут хозяйку. Но тут ведь как на минном поле. Одно неверное движение, и…

Но здравый смысл подсказывал, что обижать Ирину, коль скоро она сделала первый шаг, глупость величайшая. Нет и не может быть беспощаднее врага, чем оскорбленная женщина. Как, впрочем, не бывает и друга, преданнее благодарной женщины. И в правдивости этого Иван убеждался уже не раз.

Хм. Ладно. Ну и как теперь быть? Ведь знатная настолько, что выше только царь. Да плевать! Не великая княгиня пришла к нему, а женщина, которая ищет тепла. В тот вечер в доме Рощина он неосознанно буквально раздел ее взглядом, заставив смутиться. И, как видно, этим и зацепил. Но тогда он сделал это неосознанно, на автомате. А теперь…

Ну а теперь Иван, вполне отдавая себе отчет, шагнул к Ирине. Мгновение, и взволнованная княгиня оказалась прижатой к молодому сильному телу. Иван заглянул в глаза, затянутые поволокой, и наконец решительно, но вместе с тем мягко впился в ее губы.

Ирина даже легонько замычала, в том числе от удивления. На необычность молодого человека она обратила внимание еще в вечер знакомства. И, чего греха таить, это заставило ее тело затрепетать. Признаться, она уже устала от почтения и раболепства. Ей до дрожи хотелось ощутить рядом с собой мужчину. Такого, каким был ее покойный супруг. Властный, сильный, самоуверенный.

И казалось бы, вот он. Пусть и слишком молод. Но когда она оказалась в его доме, тот повел себя… Да как все, в общем-то. Растерялся, был не уверен и явно опасался ее. Она уже успела разочароваться. Но не уходить же несолоно хлебавши. Хоть что-то взять. Разок. Зря ноги, что ли, била. Ведь карету пришлось оставить у самой стены Белого города.

Вот и пришлось поощрять его, вздымая грудь да подпустив томности во взгляд и голос. И сработало это как всегда. Настолько глупых, чтобы не понять призыва, она еще не встречала. Вот только этот, едва осознав, повел себя не так, как прошлые любовники.

Молод? Несомненно. Но довольно опытен в любовных делах. Это Ирина почувствовала сразу. От этой мысли по ее телу пробежала горячая волна, а взор затуманился. И на этот раз она ничуть не лукавила.