– Нет. – Бектатен повернулась к стоявшему у нее за спиной шкафу из красного дерева, дверцы которого были украшены перламутровыми узорами. Когда она открыла его, Рамзес увидел стоящие на полках ряды стеклянных флаконов и бутылочек. От больших до совсем крошечных, все они содержали в себе жидкости различных цветов и оттенков.

О, как же ему хотелось подробно изучить содержимое этого шкафа! И услышать описание каждого из этих волшебных снадобий. Понятно, что здесь было не только то, что выращено в ее саду, но также сложные смеси из тех дикорастущих растений, которые еще неизвестны человечеству. Учитывая то, сколько тысячелетий Бектатен собирает травы, часть растений, которые она бережно хранила и выращивала у себя, могла давно уже исчезнуть в дикой природе. Но сейчас на изучение ее коллекции у Рамзеса просто не было времени. Потому что в этом подвале ощущалось еще одно незримое присутствие – присутствие их общего страха оттого, что Сибил может снова огласить замок раздирающими криками во время очередного безумного припадка.

Из своего шкафа Бектатен извлекла довольно большую – высотой с ладонь и толщиной в несколько пальцев – бутылочку с каким-то оранжевым порошком и передала его Энамону.

– Что это? – спросил Рамзес.

Энамон молча положил флакон в боковой карман пиджака. А на невысказанный вопрос Рамзеса, легко читавшийся на его лице, он ответил также взглядом – спокойным и отсутствующим, – как бы деликатно указывая Рамзесу, что он вовсе не обязан отвечать ему.

– Это пыльца «ангельского соцветия», – пояснила Бектатен.

– И для ее использования не нужно ни кинжала, ни кольца с шипом?

– Это более сложное мое орудие, – ответила она. – Именно с его помощью я получила возможность увидеть то, что происходит в поместье, где сейчас держат Клеопатру.

– И как это действует? – спросила Джулия.

– Сами увидите, – ответил Энамон.

– Вам не придется пользоваться этим самим, – продолжала Бектатен. – Ни одному из вас. У вас для этого нет соответствующего опыта.

– Значит, вы посылаете с нами и ваших людей, – заключил Рамзес.

– Верно, – ответила та.

– Но таким образом мы оставляем вас с Сибил без охраны? – заволновалась Джулия.

– Милая Джулия, я не остаюсь без охраны, – успокоила ее Бектатен, выразительно проведя своей рукой с изящными длинными пальцами по полированному красному дереву шкафа.

Джулия понимающе кивнула.

Наступило напряженное молчание, во время которого Рамзес взял со стола один из кинжалов в ножнах за рукоятку и взвесил его на ладони. Когда Джулия проделала то же самое, он едва не поддался невольному порыву остановить ее. Словно почувствовав это, она бросила на него быстрый взгляд, в котором угадывался вызов – станет ли он запрещать ей участвовать в этой непростой миссии? Он не осмелился на это, однако не смог сдержать улыбки при виде этой ее демонстрации силы и пренебрежения опасностью; при этом она так напряженно сжала свои сочные губы, что ему внезапно захотелось их поцеловать, хотя момент для этого был совсем неудачный: этот поцелуй мог быть воспринят ею как знак того, что он не принимает ее решимость всерьез.

Бектатен и Энамон внимательно следили за действиями влюбленной пары, как бы оценивая, хватит ли у каждого из них сил на то, что предстояло им впереди.

– Поскольку я обеспечиваю вашу экспедицию оружием, – начала царица, – я имею право выставить свои условия его применения.

Рамзес положил кинжал обратно на стол: