Совершенно голая Олеся мечется по ванной пытаясь что-то сделать с краном, из которого хлещет вода. Ледяная!!! Ее нежная кожа покрылась мурашками, ореолы сосков жалобно сжались от холода, губы синие.
— Уйди! — рычу на нее и швыряю первым попавшим полотенцем пытаясь протиснуться в маленькой ванной комнатке к крану, чтобы его перекрыть. Леся вспыхивает, хватает у меня из рук полотенце, заматывается, но не отходит от фонтана, бьющего прямо на нее струей холодной воды. Зубы стучат, малышка пытается завернуться в уже ставшее мокрым полотенце. Оно падает от тяжести. Леся теряется, не зная, что делать. Рванул на себе рубашку, не обращая внимание на разлетающиеся по полу пуговицы. Дернул девчонку за руку оттащив-таки от потока ледяной воды. Накинул рубашку и буквально вытолкал из ванной.
Быстро перекрыв вентиль внизу и промочив насквозь брюки, выдохнул и вышел в коридор, хлюпая по полу мокрыми носками. Моя девочка стоит на кухне, вся трясется, но глядя на меня на ее лице вдруг появляется улыбка. Я и сам понимаю, как забавно мы сейчас выглядим. Мокрые, растрепанные, запыхавшиеся. С меня капает вода, в кармане промокли бумажник и мобильник, штаны можно выжимать, трусы тоже. Она, такая безумно сексуальная в моей рубашке, что доходит ей до колена, но слегка просвечивает от того, что со спины из окна уже выглянуло солнце. В ее глазах нервный блеск, я теряю рассудок.
Шаг… Еще… Обхватываю девушку за талию и рывком приподнимая усаживаю на край кухонного стола. Зрачки в голубых глазах становятся шире, заполняют тьмой голубое небо. Это срывает последнюю планку. Мои губы захватывают в плен ее, даря жадный, властный поцелуй. Я так хочу эту нежную девочку. Меня трясет от невероятно сильного желания. Никогда не испытывал к женщинам ничего подобного. Желание, лишающее рассудка. Ее холодные губы попадают в мой рот, я грею их, касаюсь языком, надавливаю, раскрываю… Леся обнимает меня за шею, позволяя твориться этому беспределу. Двигаю малышку чуть дальше по столешнице, сзади что-то звякнуло, упало, покатилось и со звоном битого стекла рухнуло вниз. Девушка вздрогнула, но я сжал руку сильнее, не давая ей отстраниться. Нет, нет, малыш. Не сейчас! Я не готов тебя отпустить. Не могу!
Кровь пульсирует на кончиках пальцев, про стояк в мокром белье я вообще молчу. Раскрываю полы собственной рубашки, открывая для себя доступ к желанному телу. Она немного согрелась, но соски все равно заманчиво торчат, будто выпрашивая ласки. А меня сейчас не надо долго просить!
Наклонив голову, дотрагиваюсь языком до одного из них. Ее пальцы сжимают столешницу с двух сторон так, словно малышка боится упасть. Я тоже боюсь! Знала бы она, как мне сейчас страшно рухнуть в эту пропасть и не вернуться обратно. А я знаю…Уверен, что будет именно так. Стоит только сделать шаг, и я никогда не смогу остановиться.
Осознавая всю плачевность ситуации, но не в силах больше контролировать себя, глажу ее нежную кожу ладонями, вдыхаю аромат ее тела, ее желания… Впитываю каждый ее выдох, боясь, что все сейчас закончится. Но Леся не останавливает меня, она дрожит, но позволяет себя касаться. Слегка сдавливаю ладонью грудь. Да!!! Как я скучал. Она полностью уместилась в моей руке и сосок так сладко трется о ладонь. Малышка чуть отклоняет голову назад, тихо стонет. Моя!!!! Вся моя!!!
Ниже…еще ниже, насколько позволяет наше положение, прокладываю одну за другой дорожки поцелуев. Хочется больше! Еще больше! Слегка прикусываю кожу в районе живота, она вздрагивает, а я ругаю себя! Нельзя. Не должен этого делать! Снова возвращаюсь к губам, будто извиняясь за то, что только что сделал. Ловлю ее язык, проталкиваю свой в нежный ротик. Они сплетаются, сводят с ума. Руки девушки вновь у меня на шее. Пальцы зарываются в короткие волосы на затылке. Я дергаю ремень на мокрых брюках. Он поддается только со второго раза, но со скользящим тихим шорохом покидает свое законное место.
Леся часто, глубоко дышит, в ее голубых глазах смесь необузданного желания и страха. Она тоже скучала. Моя девочка думала обо мне и сейчас это видно. Ее тело реагирует на меня, подчиняясь каждому касанию, отдаваясь без остатка, лишь разум не дает пока сжечь все мосты, отсекая дорогу назад.
— Моя, — шепчу ей, одной рукой расстегивая пуговицу на брюках, второй удерживая за затылок и касаясь губ новым поцелуем. — Ты моя… — повторяю, расстегивая ширинку. Тяжелая мокрая ткань со звоном ключей и какой-то мелочи в кармане, падает на пол. Небрежно отбрасываю одежду в сторону и касаюсь пальцами внутренней стороны ее бедра. Леся вздрагивает, распахивает глаза и делает вдох, чтобы что-то сказать, а мои пальцы уже касаются нежной кожи между красивых стройных ножек. — Маленькая… — дарю короткий поцелуй и поглаживаю горячие, слегка набухшие губки. — Я не могу больше Лесь, — спускаю вниз мокрое белье, давая волю своему желанию.
Глава 20. Денис
Подтягиваю ее ближе, упираясь в возбужденное лоно, но девушка вдруг вздрагивает. Поднимаю взгляд и вижу в ее глазах ужас. Животный, неконтролируемый ужас. Наваждение прошло, осталось сейчас не натворить дел. Не сорваться. Ррр!!!Как же сложно!
Рукой приподнимаю член так, чтобы прижаться к ее животу и задаю вопрос, на который уже знаю ответ. Он слишком очевиден.
— Мне остановиться? — она отодвигается, ерзая попкой по столешнице, и молчит. Делаю шаг назад, чтобы больше не касаться девушки так интимно. Малышка запахивает полы рубашки и закрывается от меня, пряча взгляд. — Лесь, — зову ее, пытаясь вновь взять под контроль свое желание, свой разум. Это дается с огромным трудом, но я должен. Нельзя пугать. — Поговори со мной! — в голосе прорезается рык. Она не виновата, это я злюсь. На себя! Но девушка думает иначе, соскакивает со стола и пытается убежать в другую комнату. Ловлю. Прижимаю спиной к своему обнаженному телу. Шумно выдыхаю, когда мой член упирается в нее. Ничего! Полный контроль! Я обязан! — Прости. Не хотел напугать, — стараюсь говорить спокойно. — И делать этого не должен был. Я так скучал, малыш. Я… Прости, — шепчу прямо в ее светлую макушку, понимая, что все испортил. Гребаная несдержанность! Надо было просто уйти! Еще вчера!
— Отпусти, — неуверенно и тихо просит она. Убираю руки. — Одежда моего брата будет тебе мала, — тараторит, не глядя на меня. — Но белье может подойти. А я сейчас высушу все, и ты сможешь уйти.
— Лесь, не надо, — я готов умолять. — Не гони меня.
— Прости, — теперь она за что-то извиняется и спешно уходит.
А минут через десять возвращается обратно, одетая в штаны и кофту с длинным рукавом. Все максимально закрыто. Мне остается только тяжело вдохнуть понимая, что это из-за меня. Леся вручила мне трусы. Ушел в ванную, приводить себя в порядок. Малышка развесила мою одежду на балконе. Погода все же разыгралась и летнее солнце быстро высушит следы утреннего недоразумения. На столе чай, яичница, бутерброды с колбасой и сыром.
— Садись завтракать, — наигранно бодро улыбается она.
Поели в тишине, а посуду я ей мыть не дал. Олеся готовила, так что помочь — моя святая обязанность. Вымыл посуду, сходил к соседу, потом еще к одному и нашел, наконец, инструменты, чтобы починить чертов кран. Пока возился, высохла одежда, а это значит, мне пора валить отсюда. Кто бы знал, как я не хочу уходить. Не хочу оставлять ее с угрызениями совести за произошедшее этим утром. Но у меня остается надежда на нашу договоренность. Может на нейтральной территории мы сможем нормально поговорить и все же обсудить все, что произошло. Это становится просто жизненно необходимо. Но сейчас она к этому разговору не готова, да и мне надо успокоиться.