Фамилия будет наша.

А то бывало, что детеныша по заявлению отца чужое государство отбирало.

В их доме постоянно дежурят охранники. Они сопровождают Веру посменно. Охранники – иностранцы. Местных брать нельзя. Ленивы и любопытны.

Так что у Веры и ее мамы работают честные ребята из Таджикистана.

Они с Памира. Они не таджики, у них другая национальность.

Но по-русски понимают и говорят. И на местном языке тоже. Один из них поедет с Верой в Москву.

Это два сына уборщицы из местного суперсама, с которой Вера подружилась и которой помогла, когда у нее начался флюс. Отвезла ночью к зубному, сказала на ресепшене, что это ее мама. У мамы тут была страховка тоже. Ко всему Вера подготовилась.

Эта уборщица – профессор, собиратель фольклора. Но тут это никому не нужно. На родине теперь уже тоже.

Что касается мамы Лоры, то она начала ходить в спортзал для пенсионеров.

Предстоит же физическая работа, купать, гулять, переодевать!

Старший охранник тут женат, трое детей. Был после университета менеджером по продаже телефонов. Туда же устроил младшего, закончившего в Париже Сорбонну, искусствоведение.

Младший совершенно определенно хочет жениться на Вере.

Ловкий, стройный, умный.

Их отца, декана университета, увезли какие-то люди. После чего, прождав год, мама окольными путями, через Китай, сбежала с детьми в Европу.

Сама Вера знает, что где-то, по дороге в Шереметьево, ждет ее пенек с черным пакетиком и куском кирпича на нем, но она не решила еще, как поступить с крадеными алмазами.

Данные того события, на каком километре была взорвана машина, у нее уже есть.

Возможно, Вера откроет частный сиротский дом. И своего ребенка будет воспитывать с другими детьми.

Возможно, что найдет грузинских родственников своего настоящего отца.

В Грузии нет детских домов. Нету сирот.

Мама уже призналась Вере, что ее отец Вахтанг.