Его слова произвели мгновенный эффект. Глаза Ноама затуманились. Искорки сознания в них погасли. На лице его появилось обиженное выражение. То есть случилось именно то, о чем его предупреждал Робин.
«Ты играл в прятки, — сказал ему Ноам. — Ты всегда так делаешь. Почему?»
— Ноам, прости меня за то, что я накричал на тебя. Что ты имел в виду?
Ноам отвернулся и уставился в стену.
— Ноам, пожалуйста, прости меня.
Никакого ответа. Джейсон встал и положил руку на плечо Ноама.
— Мне действительно очень жаль, что я огорчил тебя, приятель.
Ноам съежился, но промолчал.
— Ты больше не хочешь разговаривать со мной, да?
Ноам продолжал упорно смотреть в стену перед собой.
— Это все мой длинный язык, — пробормотал Джейсон. — Я получил то, чего заслуживал.
Ноам по-прежнему безмятежно разглядывал стену.
— Ну хорошо. — Джейсон вздохнул. — Если ты больше не желаешь со мной разговаривать, пожалуй, мне пора. Еще раз прими мои извинения, Ноам.
Он подошел к двери, открыл ее и остановился на пороге. Перед тем как уйти, он обернулся и в последний раз взглянул на мужчину, сидящего на стуле.
— Я еще вернусь, Ноам, и на сей раз я не стану ждать пятнадцать лет.
Джейсон повернулся и шагнул через порог, чтобы закрыть за собой дверь.
И вдруг за спиной он услышал шум. Ему показалось, будто кто-то с силой стал скрести ногтями по стене. Он застыл на месте. Звук раздался снова, и он почувствовал, как по его спине пробежали мурашки.
В голове Джейсона мелькнула мысль, от которой кровь застыла у него в жилах:
Ноам сидел на стуле позади него и никак не мог издавать этот скребущий звук.
Джейсону пришла в голову новая мысль, еще более мрачная: