Было дико и странно думать о своей кончине в прошедшем времени, как если бы она уже произошла. Но ведь он жив.

Однако это означало, что он должен признать: кто-то собирается убить его 18 августа. Но так ли это?

Ему нужна была ясность, вот только где ее взять?

Для начала Джейсон решил: нет смысла запираться в четырех стенах, лучше отправиться на прогулку, чтобы в сотый раз обдумать все, что ему было известно. Он вышел из башни «Рузвельт Тауэр» и зашагал по бульвару Уилшира, снова и снова перебирая в голове немногочисленные факты.

Сообщения к фотографиям были недвусмысленными. Джейсон мог трактовать их лишь как некрологи. Отправитель обращался к нему и писал о нем так, словно он был уже хладным трупом, мертвецом. Можно не сомневаться, что этот некто ненавидел его до скрежета зубов.

Итак, кто мог питать к нему подобную ненависть? Джейсон остановился и заложил руки за голову, сцепив пальцы на затылке. Пришло время составить список кандидатов. Ну, и как же он будет выглядеть? Кто был его врагом? Он напряженно размышлял, но в памяти не всплывали ни имена, ни лица. «Думай, Джейсон, думай, — сказал он себе, — не можешь ведь ты всерьез полагать, будто тебя окружают одни лишь друзья. Наверняка это лишь иллюзия».

Тогда кто? Что это за имена?

И вдруг его посетило своеобразное вдохновение, как если бы кто-то сорвал крышку с выгребной ямы. Так-так, значит, и он причинил кое-кому вред на своем жизненном пути. И списать все это на собственный страх перед огнем было нельзя, хотя он действительно стоил Джейсону нескольких друзей, включая Шерилин Чамберс, что случилось, правда, давным-давно. Но с тех пор Джейсон тоже неоднократно попадал в неприятности; во всяком случае, ангелом он явно не был. И как только мысли его потекли в нужном направлении, в сознании вспыли моменты слабости и неверные, а то и жестокие решения.

Первыми людьми, о которых он подумал и которые до сих пор могли иметь на него зуб, были Трейси и Карла.

На душе у него вдруг стало тоскливо. Он открыл дверь некоторым из своих самых неприятных воспоминаний, словно по доброй воле сунул руку в осиное гнездо.

Он не общался с Трейси уже много лет. Когда Джейсон видел ее в последний раз, она крикнула ему, что мужчинам доверять нельзя и что эту нехитрую истину преподал ей именно он. А если позвонить ей? Но что он скажет?

«Трейс! Привет, мне вдруг стало интересно, как ты поживаешь. По-прежнему не расстаешься с бутылкой? Или ты больше не пьешь? Да, кстати, ты случайно не останавливалась у почтового ящика на днях, когда ездила в ликероводочный магазин? Не делала этого, чтобы опустить в ящик манильский конверт, а?»

Нет, это плохая идея.

Он мысленно прокрутил в памяти восемнадцать месяцев жизни с Трейси. Она была его самой серьезной подружкой в Нортридже.[16] Светловолосая, стройная, привлекательная, живая и умная. Весь мир лежал у ее ног. Впереди Трейси ждала блестящая карьера. Но ее сгубило спиртное. Интересно, что заставляет людей в здравом уме лезть в подобные ловушки? Да и сам он не сразу заметил, что она превратилась в алкоголичку, — да, она много пила на вечеринках, но так поступали все. Только когда дешевый бурбон «Лаймстоун Крик» да русская водка сомнительного качества превратились в ее постоянных спутников, и она почти каждый вечер стала напиваться до беспамятства, он понял, в чем дело. В один из моментов просветления ее сознания Джейсон попытался поговорить с ней. В конце концов, предложил Трейси обратиться в Общество анонимных алкоголиков. Это было то же самое, что помахать красной тряпкой перед носом у быка. Спасти их отношения оказалось уже невозможно, и вскоре после этого они расстались.

Прощай, Трейси Дюфресн. Трейс.

Следующей в списке была Карла Розенблатт. Он познакомился с ней, когда трудился у своего первого нанимателя, компании «ДРВ Адвертайзинг». Джейсон восемнадцать месяцев проработал управляющим службой прохождения заказов, прежде чем Брайан Андерсон пригласил его однажды на ужин. «ДРВ» и «Таннер и Престон» сотрудничали в некоторых проектах, а Джейсон сумел произвести благоприятное впечатление на Брайана. Во время роскошного ужина, когда им подали нежнейшие глазные мускулы[17], тот предложил Джейсону работу у «Таннера и Престона» с окладом, намного превышающим тот, что Джейсон получал у «ДРВ». И, хотя нынешняя работа его полностью устраивала, деньги стали весомым аргументом, поэтому Джейсон согласился.

Карла была заместителем руководителя отдела художественного оформления рекламы в «ДРВ», но амбициозностью превосходила Джейсона. Перед тем как он перешел к «Таннеру и Престону», у них состоялось несколько тяжелых, неприятных разговоров, в основном касающихся создания семьи. Обычно она сама заговаривала на эту тему, стараясь лишний раз заявить ему, что стремится совместить несовместимое. Карла хотела иметь детей и сделать карьеру. Она намекала, что не намерена сокращать свой рабочий день и работа для нее важнее материнства. Джейсон предложил отложить решение на несколько лет, но это ее не удовлетворило. «Я не хочу проснуться в один прекрасный день и понять, что мне уже тридцать пять, а ты больше не желаешь иметь детей».

А потом он перешел к «Таннеру и Престону». Его босс в «ДРВ», Уолтер Мерфи, клялся, будто увольнение Джейсона не скажется на Карле. Но вскоре ее обошли при назначении руководителя отдела художественного оформления рекламы, должности, которую она не без оснований рассчитывала занять. Более того, ее все чаще стали отстранять от участия в важных проектах. В конце концов ей весьма прозрачно намекнули: если она хочет получить повышение, то ей лучше подыскать себе другое место работы.

Карла, естественно, во всем обвинила Джейсона. Он и горя не знал у «Таннера и Престона», она же шла ко дну. Не может ли он поговорить со своим боссом, чтобы тот потянул за ниточки?

А Джейсон не мог сделать этого, да и не хотел. Ее жалобы и придирки уже изрядно утомили его. К несчастью, Джейсон понимал: он улучшил свое положение за ее счет, и совесть не давала ему покоя.