Книги

Стоять, бояться! Ревизор в академии

22
18
20
22
24
26
28
30

Тот неопределенно подернул плечом, изо всех сил пытаясь сохранять серьезную мину.

- Ну… У него будут весьма своеобразные методы наведения порядка.

Я откупорила принесенную Салливаном пузатую бутылку и прямо из нее сделала большой глоток крепкого эля. Наколдовала стакан, наполнила его доверху и молча протянула Эрику. Пусть он никогда не пил что-то высокоградусное, но что-то мне подсказывало: пора.

Эрик также молча принял стакан и иссушил его залпом. Даже не поморщился. Только прокашлялся и сказал сухо:

- Предлагаю перебраться на задний двор. А то у нас… немного не прибрано. Ремонт, понимаете ли. Качество строительных работ нынче так упало…

После этих слов упало не только качество работ, но и подгоревшая мебель - прямо в бассейн со второго этажа.

Раздался еще один взрыв, и Эрик проследил взглядом за рухнувшей горящей балкой. Уставился на целёхонький шкаф в нашей спальне, в гордом одиночестве стоящий сейчас посреди полностью разгромленного второго этажа.

Задумчиво произнес, обращаясь ко мне:

- Зато шкаф просто отличный. Не зря его из академии Ферженвальд забрал. Нам будет где прятаться, дорогая.

[Бонус] Эрик, Элли и волшебный Шкаф

[Шкаф]

Хочу вам пожаловаться…

Меня никто не воспринимает всерьёз!

“Мебель как мебель”, - говорят они.

Обидно, знаете ли!

Между прочим, меня изготовили из тысячелетнего бука, выращенного в волшебном саду Куанны Рахунны на Водном Кардоне, а это вам не шутки. Это вам не бездушный половой коврик!

У меня чувства есть, между прочим! Меня ценить надо. И любить. Глядишь, я отплачу взаимностью.

Жизнь в академии Ферженвальд была скучной и унылой. Профессор Крейг был дряхлым с виду стариком, который и спал-то редко в своей спальне, вечно уходил какими-то темными путями демон знает куда. А вещи свои он обычно кидал на стулья и диваны, в меня заглядывал редко. Так что общение наше было сведено к минимуму, и я порядком заскучал.

Попробовал общаться со стульями, но они оказались сделаны из дуба. Вроде дубовые - а тупые, как пробки. Никакого слада с ними нет. Тоска.

Годами я стоял в гордом одиночестве. Покинутый. Никому не нужный…