— Ты что, рассказал Сталину, как делают бомбу?! — воскликнул президент Джонсон. — Я-то думал, ты угодил в лагерь за то, что отказался это сделать!

— Не Сталину. Да он бы все равно не понял. Но накануне в разговоре с тем физиком я углубился в некоторые детали, в которые, видимо, не стоило углубляться. Такое бывает, господин президент, когда водки переберешь. Да я ведь толком и не понимал, что Сталин — это так страшно, до самого следующего дня.

Президент Джонсон провел пятерней по волосам от лба к затылку и подумал, что выдать технологию производства атомной бомбы — это не шуточки, сколько перед этим ни выпей. Аллан Карлсон, стало быть… он что… предатель? Но… он ведь не американский гражданин; тогда что же получается? Президенту Джонсону нужно было подумать.

— А дальше? — спросил он, потому что не знал, что еще сказать.

Аллан подумал, что, пожалуй, лучше особо не утаивать подробности — как-никак президент спрашивает. И рассказал про Владивосток, про маршала Мерецкова, про Ким Ир Сена и про Ким Чен Ира, про смерть Сталина, случившуюся так кстати, про Мао Цзэдуна, про целую кучу долларов, которыми Мао любезно его снабдил, про спокойную жизнь на Бали, про жизнь на Бали, внезапно ставшую совсем не такой спокойной, и наконец, про эту поездку в Париж.

— Вот и все, в общем, — сказал Аллан. — Но хуже то, что у меня в горле просто пересохло, пока я рассказывал.

Президент распорядился принести еще пива, с раздражением заметив, что тому, кто по пьяному делу разбрасывается ядерными секретами, пора бы со спиртным завязывать. После чего, осмысляя невероятную историю Карлсона, уточнил:

— Так твой пятнадцатилетний отпуск финансировал Мао Цзэдун?

— Да. Вернее… не совсем. Собственно, деньги были Чан Кайши, а он их, в свою очередь, получил от нашего общего с вами друга, президента Трумэна. Раз уж на то пошло, господин президент, то надо бы мне позвонить Гарри и спасибо сказать.

Этот бородатый и косматый создал президенту Джонсону немалые проблемы: он, оказывается, подарил бомбу Сталину и прокутил американские денежки, предназначенные на международную помощь. А тут еще стало слышно, как демонстранты скандируют у посольства:

— С-Ш-А, вон из Вьетнама! С-Ш-А, вон из Вьетнама!

Джонсон молчал, и вид у него был несчастный.

Тем временем Аллан допил все, что оставалось в стакане, и уставился на расстроенное лицо американского президента.

— Я могу вам чем-то помочь? — спросил он.

— Как? — переспросил президент Джонсон, целиком погрузившийся в свои раздумья.

— Я могу вам чем-то помочь? — повторил Аллан. — Господин президент выглядит таким огорченным, может, ему помощь нужна?

Президент Джонсон едва не попросил Аллана Карлсона выиграть ему войну во Вьетнаме, но потом вернулся в реальность и вновь увидел перед собой человека, подарившего Сталину бомбу.

— Да, ты можешь мне помочь, — сказал президент усталым голосом. — Тем, что уйдешь отсюда.

Аллан поблагодарил за угощение и удалился. Президент Джонсон и глава европейского отдела ЦРУ, секретный Райан Хаттон, остались одни.

Линдон Б. Джонсон был расстроен тем, что получилось из визита Аллана Карлсона. Такое хорошее начало… но тут Карлсон взял и признался, что помог с бомбой не только США, но и Сталину. Сталину! Этому отъявленному коммунисту!