– Да тут ограда невысокая, никого не задержит. Сюда приходят дети, пиво пьют, писают – неуважительно.

– Часто?

– Чертовски часто.

– Спасибо. Агент Колдмун, у вас есть вопросы?

Колдмун увидел, как Марти обратил на него маленькие влажные глаза.

– Кто-нибудь приходит на эту могилу? Цветы положить?

– Нет, к этой, кажись, никто не приходит.

– А кто отвечает за уход?

– Мы убираем общую территорию. А участки принадлежат семьям, они и должны ухаживать за всем. Многие ничего не делают, и это стыд, черт его…

– Вы знаете семью Флейли?

– Ничего про них не знаю. Не такие знаменитые, как некоторые из здешних. Может, вымерли все. Или живут далеко. Так бывает. Я от вас не скрываю: я когда увидел, как сердце качается туда-сюда, у меня кровь в жилах застыла.

– Да и у кого бы не застыла, – поддержал его Колдмун. – Спасибо.

Джо Марти пошел прочь, вертя головой в поисках еще кого-нибудь, кому бы рассказать историю. Колдмун видел, что у входа на кладбище начала собираться пресса, но репортеров сдерживала полиция.

К ним подошел детектив криминальной полиции в костюме из легкой ткани в клетку. Он помахал двумя листочками и протянул их Сандовалу, который быстро просмотрел один и передал Пендергасту:

– Это предварительные сведения об Агате Флейли. Еще одно самоубийство. Ее тело нашли повешенным на мосту в Итаке, штат Нью-Йорк.

– Спасибо.

Когда Пендергаст взял лист, Колдмун краем глаза заметил быстрое движение: к ним резво приближался долговязый худой мужчина в гавайской рубашке и джинсах в обтяжку, с хипстерской широкополой шляпой на голове. Увидев, что они смотрят в его сторону, он крикнул:

– Джентльмены, можно пару слов?..

Репортер. Лицо Сандовала покраснело от раздражения.

– Глядите-ка, кто сюда пожаловал. Вы что, не знаете, что кладбище закрыто?