Голован рассмеялся.

— Да, Рустам, если рассуждать с вашей, горской, точки зрения, то именно дурак. Променять огромные заработки, устойчивое общественное положение, влияние, связи, власть на какую-то там девку может только дурак, верно? Ввязаться в смертельно опасную авантюру, освободив два десятка рабынь и восстановив против себя целый кавказский тейп без всякой личной выгоды способен тоже только дурак, так ведь?

— Ну да, без выгоды! — возмутился Рустам. — Он нашу кассу грабанул! Там знаешь сколько денег было!

— Я уверен, что эти деньги Разор потратил на спасение девиц. Ведь в Адлере их уже через два дня не нашли, ты сам говорил. Так что действовал он бескорыстно, не сомневайся!

— Значит, романтик — это действительно дурак! — заключил Рустам. — Буду знать. Теперь, если кто из моих совершит глупость, я его так и назову — романтик ты позорный! Ишак безмозглый!

— Верно, Рустам, верно! — хохотнул Голован.

— Но отпустит ли твой романтик женщину? А вдруг нет? Что нам тогда делать? Опять людей губить?

— Отпустит или нет — не знаю, — повторил Голован. — Она слишком дорого ему досталась. Он может захотеть, чтобы она умерла вместе с ним. Романтик же… Но если не отпустит, завтра утром мы начнем штурм дома! Слово сказано, а мое слово стоит многого! Больше, чем любые деньги!

— Слава Аллаху! — облегченно вздохнул Рустам.

И тут со стороны Лешкиного бастиона раздался усиленный мегафоном голос Марии.

— Петр! Петя! — позвала Маша. — Ты слышишь меня? Отзовись!

Голован схватил громкоговоритель, включил.

— Да, Машенька, слышу! — крикнул он. — Что ты хочешь сказать?! Что вы надумали?!

— Разор надумал гордо умирать! Но я не хочу умирать, Петр! Я ведь молодая! И я чувствую себя слишком оскорбленной после того, как узнала, что Алексей увез меня без моего согласия! Он сейчас не слышит меня, он спит во внутренней спальне, а там даже стрельбы не слышно! Но достаточно мне нажать кнопку, которая находится у меня под рукой, — и сработает сирена. Тогда Алексей через несколько секунд будет здесь, за пулеметом. Кстати, у него тоже есть гранаты, и он может здорово побить вас перед смертью! Так что давай договариваться, Петр!

— Что ты хочешь?

— Я хочу впустить вас сюда, чтобы вы взяли Лешку сонного. Он не проснется, он слишком измучен. Но у меня есть условие: ты должен дать слово, что Алексея не убьют и не станут пытать до тех пор, пока мы с тобой не уедем в Россию! Разор был добр со мной, и я не хочу присутствовать при его гибели! Обещаешь, или мне будить Лешку?!

— Я готов дать тебе такое слово, Маша! Но я боюсь, что вы затеваете предательство! Мы все выйдем на открытое пространство, поверив тебе, а Разор нас перестреляет! Мне нужны гарантии!

— Какие?

Голован немного подумал.

— Давай так: ты открываешь дверь и выходишь во двор! Наши бойцы будут держать тебя на прицеле. Если Разор откроет огонь, первая наша пуля достанется тебе, Маша. Слышишь, Алексей?! Первую пулю получит Мария!