Мила потянулась губами к ее губам, но Изольда ее оттолкнула:
– Вниз!
Они вернулись вдвоем. Изольда обнимала Милу.
– Я тут подумала… – начала Изольда. – Эти ребята, снаружи, все равно придумают, как попасть внутрь. И наша задача – не мешать нашим гостям войти, а оказать им достойный прием в самом доме. Эти ребята не привыкли, чтобы им сопротивлялись. Они киллеры, а не спецназовцы. И у нас есть преимущество: мы знаем этот дом лучше, чем они.
– Там в шкафу еще остались кое-какие игрушки… – напомнила Света.
– Я знаю, – кивнула Изольда. – Жаль, ружье только одно. Но будем сражаться тем, что есть. Я уже все придумала. Рустам – оставайся здесь, если что – зови. Остальные – за мной.
Вечер четвертого дня
В комнате, похожей на тюремную камеру, сидели четверо.
Каждый мрачно молчал в своем углу. Каждый ждал.
Первым не выдержал Никита.
– Ну что, довольны? – закричал он, сдерживая слезы. – Это все из-за вас! Зачем?! Ведь все было хорошо!
– Если ты про себя, то да – все было хорошо, – сказала Эви.
– А у тебя что – плохо, что ли? Тебе не нравилось со мной время проводить? А ты, Ян? Чего тебе не хватало? Я бы с тобой всем поделился!
– Не поделился бы, – сказала Эви. – Тебе было ни до кого. Ты услаждал свое собственное брюхо и другие органы.
Она засмеялась.
– И чего ржешь? – спросила Викусик.
– Только я одна из нас четверых знаю, что здесь творится на самом деле.
– Так расскажи, или так и будешь волынку тянуть?! – воскликнула Викусик.
– А зачем, вы скоро сами все узнаете. Но при одном условии: что вы все будете со мной.
– А мы и так с тобой, – сказал Никита. – Торчим здесь и будем торчать, пока нас не соизволят выпустить…