Даже вздумай гости отправиться к «Чудовищам», чтобы перепроверить слова Тапка — ни хрена у них не получится. А если повезет, представитель «Гиен» таки ляпнет нечто такое, от чего схлопочет в лучшем случае кулаком в зубы, а в худшем — пулю в лоб. И тогда понесется…на радость Тапка и Беса.

Однако, судя по всему, гости отлично понимали, чем для них может закончиться визит к «Чудовищам». Более того, проверять слова Тапка они и не собирались — просто не поверили.

— Слышь, ты, урод из пробирки! Мы точно знаем, это были вы! — заявил один из «Гостей». — Там, на записях с дронов, ваши «цвета». И никаких «Чудовищ», так что не втирай нам дичь!

— Я и не втираю. Как есть, так и ответил.

С пафосом, приличествующим классическому фанатику-чистильщику, говорливый парень из этой пары (а все это время болтал только один, второй стоял и молчал, изрядно напрягая Беса и Полоза, к тому же стоял он, запихав кисти рук под мышки, и вообще вызывал всем своим видом опасения у присутствующих), выдал что-то про незыблемость законов Бога и невозможность богопротивного клонирования братьев или изменения их тел. Именно в эту секунду с мерзким щелчком у него раскрылся оружейный имплант в руке и отщелкнул из себя магазин. Бес, собственно, и взломавший ему имплант, ехидно заржал. Смех подхватили остальные.

— Кажется, господа, вы просто пафосные трындаболы! — усмехнулся Бес. — Знаешь, пендехо, я советую тебе свалить. Мы сегодня не в духе, и для тебя это может кончиться плохо, а всякую чушь про «уродов, модификантов и прочих» своим втирай. Только не забудь показать, как ты «улучшил» собственную руку.

— Да мы сейчас вас тут… — осатанел гость, которого только что унизили на глазах товарища.

Ответом были пять стволов, смотрящих на них, два дрона, ощетинившихся еще четырьмя пушками, ну и вишенкой на торте стала выехавшая из потолка пуленепробиваемая стенка, надежно укрывшая диван от возможного обстрела.

— Не думаю, что ты даже дернуться сможешь, — хмыкнул Бес, — а потому… Валил бы ты отсюда, урод!

— Да я-то уйду, — процедил сквозь зубы «Гиена», — но смотрите, не повторите судьбу наглых козлов из восточного. Те тоже «крутых» из себя строили поначалу, а потом совсем по-другому запели… Вы их должны знать. Один мелкий, говорливый, а второй здоровяк в броне…

— Да нам похрен, кто там что запел и кто там кем был, — отрезал Тапок. — Даю десять секунд на то, чтобы войти в лифт, и две минуты на покинуть нашу территорию. Потом пристрелим, как бешеных собак, которыми вы и являетесь. Пшел вон!

Говорун порывался что-то еще ляпнуть, но его так и не произнесший ни звука товарищ лишь сделал какой-то знак рукой и увел тут же умолкшего «коллегу» за собой.

Тапок, которого от адреналинового всплеска моментально отпустили все последствия похмелья, встал, прошелся до бара и налил себе стакан апельсинового сока. Затем достал из стоявшей там же коробки толстенную сигару, проигнорировав положенный ритуал обрезания с помощью ручной гильотины, разминания и т.д. Он просто откусил ее кончик, прикурил от вычурной настольной зажигалки (все это было наследием бывшего хозяина) и, наконец, сквозь клубы вонючего дыма задумчиво произнес:

— Я, если признаться честно, в полнейшей прострации от произошедшего.

— Чего? — уставился на него Полоз.

— Ни хрена, говорю, не понимаю, — пояснил Тапок, — зачем эти уроды заявились и чего хотели? Ну не рассчитывали же они всерьез, что от одного их вида мы испугаемся и встанем на цыпочки, готовые сделать все, что нам скажут… А раз так, то что это вообще было?

— Вообще-то это было оскорбление, — пожал плечами Бес, — но мне кажется, нас просто проверяли. Тот, молчаливый, это не человек.

— Это ты с чего взял? Выглядел он вполне себе обычно. Лучше даже, чем Полоз.

— Фак ю, Энгри Бут… — Полоз показал Тапку средний палец, скорчив злобную физиономию.

— Ого! По-аглицки заговорил, ишь ты! — рассмеялся Бес. — Древний язык, на котором говорят снобы и жители несколько планет, а поди ж ты — этот поц его знает…