— Здравствуйте, Ольга Николаевна, присаживайтесь, — указал ей на стул Иван Андреевич.

— За что меня посадили? — вместо приветствия строго спросила Ольга.

— Никто вас еще не посадил, — поправил её Одинцов, — на двое суток у нас могут задержать, а не посадить, по подозрению в совершении преступления.

— Хорошо, в чём меня подозревают?

— У вас как с нервами? — спросил следователь и налил из графина стакан воды. Стакан он поставил перед задержанной. — Это на всякий случай. Вы не ответили мне на мой вопрос.

— А вы не ответили на мой.

— Здесь вопросы могу задавать только я. Ладно, с нервами я вижу у вас всё в порядке.

Одинцов встал и подошёл к окну. И снова чердак дома на противоположной стороне улицы показался ему подозрительным. Он ощутил на теле бронежилет, но уверенности он ему не прибавил. Терентий стреляет дуплетом. И если первый выстрел будет в голову, бронежилет не спасёт.

— Где вы проживали после возвращения из Германии, Ольга Николаевна? Не надо, не отвечайте. Я сам вам расскажу. Проживали вы у Олега Кривцова в квартире, которую он снял накануне вашего приезда. Как вы с ним познакомились, и почему остановились именно у него, меня не интересует. Это ваше личное дело, хотя и выглядит это слегка легкомысленно с вашей стороны.

— Русские своих в беде не бросают, — тихо проговорила Ольга.

— Это, каких своих? В какой беде? Вы это о чём?

— Фильм такой есть. Называется «Брат». Эта фраза из фильма. Я помогла Олегу, а он помог мне.

— Вот вы о чём. Не знаю, из каких бед вы друг друга выручали, но главная ваша беда не в этом. Вы поселились не у Олега Кривцова, вы поселились у профессионального киллера, Терентьева Павла по кличке Терентий. Надо сказать, что свою работу он всегда выполняет отменно, ни одного промаха. На его счету полтора десятка угробленных жизней, угробленных за деньги. Мы давно мечтаем его поймать и упрятать за решетку.

— Что же вы его до сих пор не поймали? Он, по-моему, и не скрывался, — слова следователя не произвели на Ольгу ожидаемого впечатления. За двое суток, проведенных в камере, она усвоила, что верить следователям и дознавателям нельзя. — Кроме того, я вам не верю. В нашем городе не может быть никаких киллеров просто по определению. Им тут делать нечего. Не хотите же вы сказать, что работать наш общий знакомый выезжал за границу, или в Москву, в крайнем случае? Одно удивляет, киллер, на котором столько жертв, спокойно себе живёт, вы знаете даже где, и ничего не предпринимаете. Вам не кажется это странным?

Одинцов не ожидал от задержанной такой реакции:

— Мы за ним следили, хотели выявить его связи, — нашёлся он, — поэтому и вас подозревали в соучастии.

— Меня? Вы же прекрасно осведомлены, что меня больше года не было в стране. Какое соучастие?

— Мы должны были убедиться.

— Убедились? Тогда прошу меня освободить.

— Насколько я понял, если он вам позвонит или повстречается, вы мне не сообщите?