– Более талантливого финансиста я не встречал, Даша.

– Он сделал головокружительную карьеру? – спросила я.

Мы тогда еще не были знакомы с Иваном, и я впервые услышала про него от Симеона Даниловича.

– Нет, он тихушник. Никогда не лез в первые ряды, под свет софитов, вообще никогда не хвастался, не выпячивал, не подчеркивал свои достижения, умения и таланты.

– Говорят же, что деньги любят тишину, – рассмеялась я.

– Правильно говорят. Наверное, финансист и должен быть таким. Я тоже никогда никуда не лез. Хотя времена были другие. А Иван поднялся на ноги как раз в те годы, когда стало модно бравировать своим богатством, швыряться деньгами, появляться на светских мероприятиях с длинноногими моделями. Но он этого не делал никогда.

– А чем он занимается? У него банк? Финансовая группа?

– У него агрохолдинг. Он уже давно занимается продуктами питания, но успел побывать чиновником. Не знаю зачем. Для заведения нужных связей? Предполагаю, что еще у него есть акции разных компаний, но в качестве вложения денег.

Судя по тому, как об этом Иване говорил Симеон Данилович, я поняла, что что-то здесь не так…

Я вопросительно смотрела на профессора Синеглазова.

– Я выгнал этого Ивана из своего дома. Вот из этой самой квартиры, в которую он был вхож. Я хотел обучить его всему, что я знаю, и уже начал обучать. Но потом отказался это делать. При встрече я не подам ему руки.

Тогда Симеон Данилович сказал мне только, что устроил мне несколько проверок – и я их выдержала. Я подозревала, что он специально оставлял меня одну у себя дома, уезжая в командировки. Конечно, требовалось кормить котов, но ведь это могла сделать и соседка. А он говорил мне: «Поживи в отдельной квартире, отдохни от общества. Но общество нужно животным – они не могут жить одни». Тогда у меня еще своей квартиры не было, я снимала вместе с двумя другими стюардессами. Конечно, благодаря нашей работе мы редко оказывались в квартире втроем, но оказывались. Мы все копили на собственное жилье и прекрасно понимали друг друга. Мы скидывались на питание, готовили по очереди. Еще у подруг бурлила личная жизнь, которой не было у меня, и они иногда ночевали у своих молодых людей. Но, в общем, это была общага.

Я не лазала по вещам Симеона Даниловича. Я тщательно убирала его квартиру, мыла окна, чего не делала соседка, стирала занавески, я готовила еду к его возвращению, я играла с котами, они спали со мной. Но я не лазала в шкафы.

И проверку прошла.

Потом я еще оказалась и почти родственницей. Симеон Данилович тогда уже знал, что я из потомков одного воспитанника Аполлинарии Антоновны, а я еще до дневников не добралась и про Аполлинарию Антоновну и ее воспитанников даже не слышала.

Про Ивана Разуваева Симеон Данилович тогда сказал мне, что он украл информацию и воспользовался ею.

Потом Иван познакомился со мной. Я, конечно, сразу же сообщила об этом Симеону Даниловичу.

– Он тебе понравился? – спросил мой учитель.

– Да, – честно ответила я. – Мне с ним… комфортно.

– И что ты думаешь делать?