– Дашенька, неужели вы так наивны? Все, кто может, выводят. Но не всех сажают. А если арестовывают, то не всегда так громко, как Ивана. Это заказ.
Я и без адвоката понимала, что заказ. Но Креницкого или нет? Или было что-то другое? А Креницкого только использовали? Почему СМИ писали про тяжбы со структурами этого «олигарха»? Были тяжбы или их не было?
В наших разговорах Иван Креницкого почти не упоминал. Да, посмеивался над его любовью к светской жизни, как я уже говорила, но про конфликты с ним не говорил ни разу.
Главное: мне требовалось еще платить и адвокату.
Я нашла рекламные контракты, то есть рекламщики сами меня нашли, раз я была «в моде». Адвокат тоже подсуетился. Ему же хотелось получать свои гонорары. Я соглашалась на все предложения. Между рейсами снималась в рекламе, продолжала ходить на ток-шоу, вела блог.
В соцсетях мне дали немало дельных советов о том, что делать женщине, если ее любимый мужчина оказался в тюрьме. У нас целые дискуссии разгорались. Кроме того, я рассказывала в блоге о своей повседневной жизни, о том, что мне хотелось бы побольше общаться с сыном, видеть, как он растет, но у меня просто нет такой возможности. Я рассказывала о бабушках, которые Мишеньке совсем не бабушки, но мы живем вместе одной семьей и роднее их у меня никого нет. А бабушки на самом деле воспряли, почувствовали невероятный прилив сил. Мы должны пережить этот тяжелый период. Нужно спасти Ивана независимо от того, натворил он что-то или нет. Люди, поймите меня правильно, когда видите рекламу: мне нужно выжить, и не мне одной, но и тем, кто от меня зависит.
Я вспоминала наши разговоры с Иваном. Он ведь не просто так в свое время говорил про перевод каких-то активов на меня и невозможность на мне жениться из-за этого. Может, конечно, он просто не хотел жениться. Но, скорее, ему требовалось спасти хотя бы часть средств. А я получалась вроде как и не родственница. Хотя Мишенька был записан на фамилию Ивана – Разуваев Михаил Иванович.
Но я‐то официально ему никто. И вообще я стюардесса, мало ли какой у меня диплом. Я по полученной специальности ни разу в жизни официально не работала. Хотя рынок акций постоянно отслеживала, потому что мне всегда было это интересно. Но я не вкладывала никаких денег в акции и советов никому не давала. У меня самой пока еще не было «финансовой подушки», так что об инвестициях говорить было рано.
Хотя я дико уставала, мне иногда было не заснуть ночью. Я лежала в кровати, вспоминала наши первые встречи с Иваном, наш первый секс, нашу совместную жизнь. Бури страстей не было. Но мне было с ним комфортно и спокойно. Он обо мне заботился, как не заботился никто и никогда. Он выплатил ипотеку, он купил мне классную машину, он содержал меня полтора года. Это был вариант мужа-отца, и мне, вероятно, такой и требовался. Уж точно не мужа-сына. А «братом» у меня был Андрей.
С ним я в последние дни регулярно разговаривала по скайпу. Он поддерживал и советовал. И главным его советом был: нужно выяснить, кому Иван перешел дорогу. Официальное обвинение может быть каким угодно, Иван давно уже не чиновник. Почему вывод денег за рубеж и «мошенничество» всплыли именно сейчас? Почему не в бытность чиновником? Не сразу после того, как он ушел в бизнес? Значит, что-то от него захотели именно сейчас. Не факт, что агрохолдинг и компанию, занимающуюся связью. Это может быть просто информация.
Кому он перешел дорогу так сильно, чтобы устраивать показательный арест, о котором так трубили в СМИ?