— К Паше.

— Вечером к нам не зайдешь?

— Пойду домой спать. Я двадцать часов в дороге. Да и помыться не мешает.

— Твоя комната в твоем распоряжении.

— У меня есть, где жить. Пойду я, мам, тебя там люди ждут.

У дверей кабинета мать меня опять обняла и уже совсем командным тоном распорядилась:

— Чтоб звонил раз в неделю!

— Передавай привет Валерию Николаевичу, — это её начальник.

С тем и отбыл.

На улице был тот особый день питерского Августа, когда воздух прозрачен, солнце ласково, и скорая осень кажется не страшной.

Не торопясь пошел по городу, заново его вспоминая.

Дверь мне открыла Людмила, жена брата:

— Какие люди! Это мне?

Я протянул ей букет хризантем, купленных по пути.

— Держи, накосил в казахских степях собственноручно. Казахи крутили пальцем у виска, а когда узнали, что этот веник можно в Ленинграде продать за деньги, сели на лошадей и умчались собирать курултай про цветоводство.

— Что, правда, из Казахстана?

— Люд, не буду врать, букет местный. Но я думал про него еще под Кокчетавом! Ты не можешь этого не оценить!

— Ну до чего же ты балабол, Тошка! — Людка ушла за вазой.

Из кухни появился брат:

— Ка! — это моя такая детская кличка, так называет меня только он.