— Не начинайте а, проиграли — смиритесь! Ведите себя достойно, как мужчины! — заявил Канкай разливая пахучий напиток по стаканам.

— Черт с тобой, у меня новости просто бомба, но теперь ждите, — махнул рукой Лапу-Лапу.

— Сами не знаете, от чего отказываетесь, — искренне злорадствуя произнес тагалец, никто так и не понял, чем он собрался удивлять.

— Вот жеж, пейте! — прекратил дискуссию илоканец и, подавая пример, лихо опрокинул обжигающий напиток, — Отлично пошла!

— Неплохо, — сдержанно крякнул висайец.

— Ухх…, — выдохнул обжегший гортань Хумабон, — Давай уже рассказывай, о чем говорили с Повелителем Зверей.

— Друзья, вы ведь слышали о заварушке с испанскими пиратами? — спросил Канкай.

— Да, наконец-то свершилось, а то и вправду фрукты подешевели, — подтвердил Лапу-Лапу.

— Давно пора очистить наши воды от корсаров, — согласно кивнул тагалец.

— Так вот граф Окинава говорил со мной на эту тему до того, как все произошло! — заявил илоканец.

— И че? — ничего не понял Хумабон.

— Ты хочешь сказать, что он спровоцировал нападение на Кактионга и главу Шэндэ? — догадался висаец.

— Не думаю, что Гэндзи Танка играл грязно, провокации это не про него, — отрицательно покачал головой Канкай, — Но он знал о покушении заранее и скорее всего имел информацию и о фрегате «Глория».

— Хмм… похоже на правду, слышал о его невероятной осведомленности, — согласился тагалец.

— Интересно, — сдержано кивнул Лапу-Лапу и скептически спросил, — Ну и что это нам дает?

— Мы теперь знаем, зачем Повелитель Зверей прибыл в Манилу и если поможем ему, то он пойдет нам навстречу в некоторых вопросах, — ожидая похвалы сделал выводы илоканец.

— Ты, как всегда, нахватался верхушек, но так и не понял сути, — висайец опроверг предположение друга.

— Да вы на все пойдете, чтобы ему помочь, — непонятно прокомментировала Хумабон, но на него не обратили внимания, он сегодня вообще вел себя странновато, как будто находился под действием опия или крепкого гашиша.

— Обоснуй! — взвился Канкай, глядя на Лапу-Лапу.

— В начале выпьем, — невозмутимо ответил воинственный вождь, разливая в стаканы теперь уже «Ламбаногу». Возможно, пальмовая самогонка и была слабее своей тростниковой товарки, только вот висайские бокалы оказались раза в два больше илоканских, а Лапу-Лапу наливал, что называется, с горкой.