— Как ты узнала об этом?

— Каждый в синанджу знает, что происходит в Доме синанджу. Это главная тема для обсуждения. Я права? Ты делаешь большую часть работы?

— Мы никогда не считаем, кто сколько делает, Пу. Это работа. На свете нет ничего лучше работы. Пока.

— Но для кого делается эта работа? — спросила Пу, когда Ремо уже закрыл за собой дверь.

Он напомнил себе, что этой девочке только двадцать. Что ей будет нравиться в двадцать один? И что ей будет нравиться в сорок, если, конечно, он проживёт с ней так долго?

«Нет разводов, — подумал он. — Из-за того, что я Мастер синанджу, я женат на этой женщине навсегда». И всё же он надеялся, что на протяжении тысячелетней истории где-то должен быть хоть один развод. Вероятно, этот факт умалчивался.

Но потом он вспомнил, — что сейчас он прочитал свитков больше, чем когда-либо раньше, и во все времена каждый Мастер синанджу был женат, и это должным образом регистрировалось. И во все времена регистрировалась смерть жены Мастера, так же как и смерть самого Мастера. И не было Мастера, который был зарегистрирован отдельно. Каждая женщина, которая выходила замуж за Мастера, так и умирала женой Мастера синанджу. Даже жена Чиуна.

Пу получила Ремо навсегда. И наоборот.

Ремо прибыл в Бат, расположенный в юго-западной части Англии, где собралось больше полицейских агентов, чем во время церемонии королевского бракосочетания. Было странно видеть огромное количество припаркованных машин, которые даже мешали движению. К тому же в город съехались многочисленные журналисты, которые заняли почти все дома в округе.

Ремо остановили, как только он достиг границ графства Эйвон, в котором был расположен Бат.

Он привёз с собой только пергамент из Синанджу в бамбуковом чехле.

Полицейский, который остановил его и обыскал, поинтересовался, что он здесь делает и что находится в бамбуковом чехле.

— Кое-что для чтения, — ответил Ремо, в то время как полицейский начал проверять его паспорт.

— Вы говорите, что едете на воды. Могу я узнать, почему именно сейчас?

— Хочу сохранить молодость.

— Вам двадцать восемь, не так ли?

— Не знаю, поверите ли вы, если я скажу, что вы ошиблись на двадцать лет.

— Действительно?

— Да. Мне восемь, — сказал Ремо.

Но полицейскому было не до смеха. Агент внимательно рассматривал Ремо и пытался найти что-нибудь подозрительное. Ремо вышел из такси у дорожного шлагбаума, а водитель, которого тоже осматривали, сказал, что он никогда не видел Ремо прежде, не знает этого человека и что для него это обычный пассажир, который всё ещё не заплатил.