Арисон улыбался. Ремо нашёл его в капитанской рубке.

— Вот это война, — сказал Арисон с усмешкой — широкой, как на параде.

— И это конец, — сказал Ремо.

Он не собирался сажать Арисона в тюрьму, ведь он не следователь. Ремо подвёл его к стальной стенке позади них и нанёс два прицельных удара в солнечное сплетение, но после второго удара Ремо показалось, что они снова находятся в индейском лагере.

Оба удара попали в цель.

Оба удара встретили железо. Но это не была сталь капитанской рубки. Ремо попытался нанести ещё один удар в голову и почувствовал, что его рука прошла насквозь через шлем с красным плюмажем на верхушке, так же как и раньше — через полированный стальной нагрудник.

Арисон снова исчез.

В Иерусалиме археологи, которым Ремо отнёс шлем для идентификации, датировали его первым веком до Рождества Христова. Такие шлемы были характерны для района Средиземноморья. Археологи чрезвычайно удивились, увидев современный шлем этого типа.

— Это новая марка. Здесь фабричное клеймо.

— Я вижу это.

— Сначала казалось, что это подделка. Но они пользовались методом изготовления, который был утерян в последующие столетия. Как они добились этого?

— Я не знаю, — сказал Ремо.

— Где вы взяли его?

— Его дал мне один друг.

— А как в нём появились эти отверстия? — спросил археолог, рассматривая полированную поверхность стали.

— Они были сделаны моей рукой, — ответил Ремо.

Вернувшись в отель «Давид», Ремо выяснил, что прекрасная Пу пополнила свой словарный запас.

— Привет, красавчик, — сказала Пу.

Она недавно встретила весьма любезную даму из Нью-Йорка, которой пожаловалась, что у неё нет западных платьев. Дама была настолько любезна, что обошла с ней несколько магазинов в Иерусалиме. А это маленький счёт для Ремо. Восемнадцать тысяч долларов.

— Как ты умудрилась потратить восемнадцать тысяч долларов в стране, которая выпускает только автоматическое оружие?