Стало неожиданно тихо.

– Мда-а-а-а… – окидывая взглядом жутковатый пейзаж, глубокомысленно протянул маг. – Ну, прямо-таки утро после Куликовской битвы.

– Да брось, Док! – отозвался с крыши лучник. – У нас в общаге наутро после каждой пьянки такая картина.

– Кончайте трепаться, лут собирайте! – скомандовал Терехов и сам первый склонился над одним из поверженных противников, осматривая его инвентарь. – И потом – быстро к менгиру. Может, успеем их еще раз прищучить. Главное – выцепить Турка еще разок. Платят нам за него.

Я по-прежнему стоял, как пыльным мешком ударенный, переводя взгляд с одного члена команды на другого.

Целый отряд? Да их же тут… пятеро. Ну, шестеро, если считать и меня.

– Кстати, знакомьтесь – новенький наш, – вспомнил про меня паладин. – Мангустом кличут. Ты тоже не робей, знакомься. Мы – Стальные псы.

Я кивнул.

Рядом со мной как раз возвышался, как башня, здоровяк с кувалдой. Он снял массивный округлый шлем с широким откидывающимся вверх забралом. Лицо у него, как ни странно, было простое и даже, я бы сказал, добродушное – нос картошкой, коротко стриженные волосы, ни усов, ни бороды.

Он был единственным из всей команды, кто носил тяжелые стальные доспехи. Не совсем такие, как показывают в кино про средневековых рыцарей – где каждый палец в отдельный сегмент запакован. Но торс был надежно прикрыт й кирасой, на плечах, еще больше расширяя и без того внушительный силуэт, красовались покатые наплечники. Пах и бедра защищала сегментированная латная юбка, ее стальные полоски ритмично лязгали при ходьбе.

– Ну, Берса ты знаешь. А это – Молот, – пояснил Терехов.

– Простой русский богатырь, – добавил Берс.

Простой русский богатырь неловко водил плечом, будто пытаясь почесть где-то под лопаткой. Но с его телосложением, да еще и в броне, это было затруднительно. Я глянул ему за спину и увидел обломок копья, засевший в зазоре между пластинами панциря. Ухватился за него и с трудом выдернул. Наконечник был в крови.

– О, спасибо! – кивнул здоровяк. – Данила.

Он протянул было мне свою стальную лапищу, но потом понял, что для рукопожатий мы слишком в разных весовых категориях, и сконфуженно убрал её.

– Вон тот извращенец на крыше – Стинг, – продолжил Терехов. – Эй, ты, кстати, слезать-то собираешься? Помогай давай!

– Сейчас, сейчас…

Стинг выглядел вполне привычно для лучника – легкая кожаная броня, не стесняющая движений, сразу пара объемистых колчанов за спиной. Лук у него был небольшой, с короткими, но круто изогнутыми плечами. А вот оперение у стрел – необычное. В каждый колчан будто разноцветных красок плеснули – перья были красные, синие, белые, желтые, зеленые и даже фиолетовые. В бою я толком этого не разглядел, но теперь видел, что из противников эти цветастые стрелы торчали, как стебли жутковатых цветков.

Чертами лица Стинг напоминал какого-нибудь хорька или выдру – вытянутое лицо, скошенный к шее подбородок, черные глаза – небольшие, близко посаженные. Не красавиц, мягко говоря. Либо из принципа взял реальную внешность, либо прикалывается так. Наверное, все-таки первое. Кто в здравом уме будет так уродовать себе внешностью – пусть и в игре. Здесь же, наоборот, есть шанс вылепить из себя Аполлона.

– Ну, а это – Док. Никита Сергеевич. Между прочим, в реале – врач по образованию, с огромным опытом. И у нас тоже должен был стать целителем…