– Мастеру Синанджу лучше знать. Он хочет, чтобы ты получше узнал наши обычаи. Ведь это не так уж и трудно.

– Для меня трудно. Я люблю тебя, Ма Ли.

– Я тоже тебя люблю, Римо.

– Подумать только – девять месяцев! Иногда мне кажется, что он просто выпендривается.

– Что значит – выпендривается? – Ма Ли уже неплохо знала английский и вполне могла объясняться с Римо, но так и не научилась понимать сленг.

– Неважно. Ты видела Чиуна?

– Да, совсем недавно. Он выглядел расстроенным.

– Боюсь, это из-за меня. Опять я его огорчил. Лицо Ма Ли посуровело: Мастер Синанджу был для нее все равно что Бог.

– Как ты мог!

– Боюсь, ему будет трудно привыкнуть к тому, что мы с тобой поженимся.

– Жители деревни никогда не спорят с Мастером. Это не принято.

– Мы с Чиуном спорим все время, пока мы вместе. Вечно спорили, разъезжая по Америке, спорили в Европе, в Пекине. Места, где мы побывали, ассоциируются у меня не с людьми, которых мы там встречали, и не с видами местности, а с нашими спорами. Взять хотя бы наш спор из-за того, стоит ли мне отращивать ногти. Кажется, это было в Балтиморе.

– Странно, но, кажется, в Америке принято выражать любовь в спорах. Ты бы хотел, чтобы я после свадьбы спорила с тобой в знак моей любви?

Римо рассмеялся. Ма Ли была явно озадачена, на ее лице застыло недоуменное выражение, словно она столкнулась с какой-то большой и сложной проблемой.

– Нет, я надеюсь, что мы совсем никогда не будем спорить.

Римо снова поцеловал ее, взял за руку, и они пошли по деревенской площади. Местные жители, широко улыбаясь, расступались перед ними. Деревня жила радостной, оживленной жизнью. Так и должно быть, подумал Римо.

Радость царила везде, кроме Дома Мастеров, что находился в самом центре Синанджу. Дом походил на резную лаковую шкатулку, помещенную на небольшую подставку. Он был построен еще фараоном Тутанхамоном для Мастера Ви. Это было самое высокое здание в деревне. В Америке такой дом считался бы вполне обычным, хотя и неплохим началом для молодоженов. Вообще-то дом служил скорее складом, нежели жилищем: в его стенах были сложены дары, полученные Мастерами Синанджу за всю историю одноименного Дома. Здесь-то и жил Чиун. Но сейчас дверь была закрыта, окна занавешены.

Римо не знал, стоит ли пойти к Чиуну и еще раз попытаться все ему объяснить, но потом вспомнил, что в аналогичных случаях в прошлом Чиун всегда поступал по-своему. Даже если был не прав. Особенно если был не прав.

– Перебьется, – пробормотал Римо, думая о том, как запах кипящего риса возбуждает аппетит.

– Кто с кем перебьется? – не поняла Ма Ли.