— Эй, вы! — завопил Симон. — Где Жак? Это мой дедушка!

Я повернулась к Анаис и Фуко. Фредо улыбался блаженно, как умалишенный, прочие столпились вокруг. Допустим, Симона я отдам старику, он в любом случае не откажет, а что делать с раненым, Мишель и младенцами? Может быть, на наше счастье, там, в телеге, кормящая мать? Жестом приказав всем оставаться на месте, я направилась к телеге. Там громко возмущался Симон и требовал сказать, где дед.

Что если деда, Жака, там нет? Если проблема — только запрячь лошадь, как он говорил? На мальчишку молча смотрели два человека, мужчины, и ничего ему не отвечали, а я поняла, что все намного хуже, чем я могла предполагать, слишком поздно.

Одного из мужчин я не видела раньше — тощий, как половина весла, седой, морщинистый, с бородой.

Второго я предпочла бы вообще никогда не встречать.

Две наши предыдущие встречи для меня окончились благополучно не иначе как чудом.

Но шаг я не сбавила и сделала вид, что я не я. Темно, да и сколько таких как я этот человек встречал в городе за неделю? Куда больше меня занимал вопрос, почему он здесь, а не ищет своих подельников. Я могла бы ему указать место, где они: в подвале дома Лазаря.

— Где дедушка? — продолжал вопить Симон, и тощий высокопарно ответил:

— Не кричите, юноша. Разбудите господина Мижану.

Я обошла телегу по широкой дуге. Лежал, как было несложно догадаться, пресловутый господин Мижану, но интересовала меня не телега, а лестница на сторожевую башню.

— Эй, ты, куда ты пошел? — Голос я узнала. Тот самый второй, нетерпеливый, и сейчас он тоже проявлял нетерпение. Я прикинулась, что не только немая, но и глухая.

Я начала подниматься по лестнице, держась за перила. Организм вытворяет странные вещи: то черпает ресурсы ниоткуда, то вдруг, как теперь, напоминает, что его возможности не безграничны. Боль вернулась, и чтобы отвлечься от нее, я посмотрела вниз. Конечно, да, мой приказ забыли, как только я повернулась спиной, и все уже стояли возле телеги. На площади появились еще люди — скверно. Нам надо всем, кто уже здесь, покинуть эту огненную ловушку как можно скорее.

Я остановилась на площадке и посмотрела на город. Горит. Горит сильнее, чем раньше, но это пока нет ветра. По прошлой ночи я точно могла сказать, что он поднимется чуть позднее, это приморский город, климат в нем стабилен. До того, как поднимется ветер, мы должны отсюда уйти.

Плохо, плохо. Помимо того, что двое знают, что я девушка — Жак и Фредо, причем Жак стопроцентно, — есть еще человек, перед которым я притворялась не тем, кто я есть.

С этой паршивой мыслью я толкнула тяжелую дверь башни, и она, к моему изумлению, отворилась легко, как декорация из папье-маше.

— …Дам! — оглушил меня голос. — Хоть триста гольденов, Жак. Хоть пятьсот.

«Дом на эти деньги можно купить», — вспомнила я.

— У господина Мижану нет трехсот гольденов, — с мнимой покорностью ответил Жак. — Есть двадцать. Двадцать гольденов тебе, Ару, и двадцать тебе, Кристофер. Это хорошие деньги, чтобы вы открыли ворота.

— А ты еще кто?

Да, странно было бы, если бы мой приход остался незамеченным. И как играть? Покорность Жака и деньги Мижану не помогают.